– Боюсь, что цветущие девицы всегда пышногрудые. – Мэб расхохоталась следом за Фионой, а потом, покачал головой, проговорила: – Верь ему, Фиона. Просто верь ему, люби его, и все будет хорошо.
Выйдя из хижины, где сушатся лекарственные травы, Фиона направилась к замку, дав себе слово, что будет повторять слова Мэб несколько раз в день. «Джиллиан тоже не сразу удалось завоевать сердце Коннора», – напомнила она себе. Фиона подозревала, что сердце ее брата было в руках его жены задолго до того, как он в этом признался. И если бы он не столкнулся с опасностью ее потерять, он бы молчал о своих чувствах еще дольше.
«А Эван во многом похож на Коннора», – продолжала размышлять Фиона. Тот же суровый и неприступный вид и добрая душа, которую он никому не показывает. Наверное, Эван никогда не сможет произносить ласковые слова и открыто выражать свою любовь. И ей придется принимать это как должное. Фиона знала, что это было бы гораздо легче, если бы Эван хотя бы намеком дал ей понять, что любит ее.
Представив себе, как Эван шепчет ей на ушко признание в вечной любви, Фиона вздохнула от удовольствия. В этот момент послышались крики часовых, и, бросив взгляд в сторону ворот, она замерла в удивлении. Во двор замка галопом въезжали Сигимор и Грегор. Впереди Грегора сидел мальчуган, а на третьей лошади, крепко вцепившись в ее гриву, сидела пожилая чета. Эту третью лошадь Фиона прекрасно знала, и у нее упало сердце.
Как только Сигимор спешился, она помчалась к нему, громко крича:
– Эван! Где Эван?
Обняв ее за плечи, Сигимор слегка сжал их:
– Он жив, детка, не волнуйся.
– Тогда почему вы привезли в замок его лошадь?
– Потому что он попался в ловушку, которую расставили для него Грей, – сказал Грегор. – Сигимор, объясни ей, а я пойду соберу мужчин.
Он поспешно отошел, а Фиона, вперившись взглядом в Сигимора, потребовала:
– Объясняй.
По мере того как Сигимор рассказывал, глаза ее становились все шире и шире. Так вот, оказывается, что мучило Эвана в последние несколько дней. Хелена, его первая любовь, вновь вернулась в его жизнь. Она родила ему ребенка, ничего об этом не сказала, а потом поставила Эвана перед фактом, что у него есть сын. Хью и Хелен Грей, оба ненавидевшие Эвана, заманили его в ловушку. Именно эти люди уже брали его в плен, мучили его, почти кастрировали… Фиона почувствовала, как по ели не ее пробежал холодок, а сердце сжалось от ужаса.
– Мы смогли помочь старикам и мальчику сбежать, – сказал Сигимор и шепотом прибавил: – У бедняги даже нет имени, так что пока зови его просто Мальчик. Твой муж тебе все после объяснит.