Они вместе будут рисовать, вместе работать, вместе строить жизнь.
Джесс вновь вспомнила тело своего возлюбленного. Господи! Как же ей жить без него все эти долгие три недели!
Обнаженный Фред просто прекрасен: гладкая смуглая кожа, фантастически грациозные движения, густые взъерошенные черные волосы, орлиный нос и горящие вдохновением глаза…
Оба они становились все опытнее и искушеннее, следуя по исполненной приключениями тропе сексуального самовыражения. Джесс и Фред перепробовали все возможные и невозможные позы.
— Я не думаю, что кто-то на самом деле делает это, — завела как-то осторожно разговор Джесс. — Я имею в виду проститутки, конечно, делают, но не нормальные люди, как мы.
— Да? А почему бы нет? — Фред настойчиво и нежно пригнул ее голову к своим чреслам. — Давай попробуем. Не бойся, — подбодрил он Джесс, — не укусит. — А потом, полностью удовлетворенный, предложил:
— Хочешь, я сделаю с тобой то же?
— Если тебе это понравится, — согласилась Джесс, чувствуя жар и проворство его языка на мучительно-сладко чувствительной плоти. Со стоном Джесс вцепилась в волосы Фреда и затем, не в силах сдерживаться, закричала.
Фред поднял голову и усмехнулся в темноте.
— Эй, — весело поинтересовался он, — совсем неплохо, а?
Поезд уже миновал Рединг; до Суиндона было рукой подать. Ритмичный перестук колес действовал успокаивающе, почти завораживающе.
В прошлом году Джесс наслаждалась каждой минутой, проведенной с родителями. Теперь же все ее мечты были направлены лишь на то, чтобы поскорее вернуться к Фреду, Доминику Каселли, к настоящей жизни. Поежившись, Джесс сунула руки, чтобы как-то согреть их, между ног и крепко стиснула бедра. Последовавшая вслед за столь невинным телодвижением вспышка горячего сексуального наслаждения заставила ее густо покраснеть. Это, впрочем, не помешало новоиспеченной нимфоманке (как с усмешкой называл Джессику Фред) с новым приступом нежности и страсти думать о своем возлюбленном. Чудесные, чудесные дни и ночи. Много ли им надо? Живопись да любовь. Все сложилось как-то само собой, легко и красиво. Слава Богу, обошлось без месячных. Это бы все испортило…
Джесс почувствовала, как у нее перехватило дыхание, точно она упала со вставшей на дыбы лошади на гравиевую дорожку.
«Нет, — подумала она. — О-о-о, нет, это невозможно!»
Весь оставшийся путь Джесс продолжала убеждать себя, что она никак не могла забеременеть. Она ведь так прекрасно себя чувствует: ни малейшего намека на недомогание.
— Бог мой, Джесс, ты и впрямь прекрасно выглядишь! — с облегчением воскликнула мать.