Я решила на время отложить свои размышления о причинах предательства и заняться делом — подготовиться к завтрашним занятиям. Надо было написать новые сценарии, прочитать несколько научных статей. Но в тот момент, когда я склонилась над учебником, в котором приводились примеры высказываний женщин, говоривших одно, а думавших совсем другое, мне снова вспомнился шестой пункт: «Она увела у меня мужчину». Я стала вспоминать все знакомые мне истории и анекдоты о разлучницах, которые уводили мужчин у других женщин.
Вы наверняка тоже знаете множество таких случаев. Возможно, и с вами самими приключалось нечто подобное. Вспоминаются хрестоматийные примеры: женщина вступает в связь с мужем своей лучшей подруги, или соседки, или коллеги по работе; секретарша спит со своим начальником, хотя у него есть жена; медсестра спит с врачом, хотя у него тоже есть жена…
Кто виноват во всех этих случаях? Считается, что неверные мужья. А как же женщины, без зазрения совести присваивающие себе чужих мужей? Неужели они не понимают, что обижают себе подобных, забывают о женской солидарности?
Не знаю, почему меня так задела эта тема. Видимо, она была близка мне, моей ситуации. Размышления об изменах разбередили мои старые раны, напомнили мне о бывшей любовнице моего бывшего мужа. Эти воспоминания так взволновали меня, что я встала и налила себе виски.
Кем бы ни была эта женщина, она умна и опытна в таких делах. Гора-Киско — небольшой пригород, от соседей ничего не скроешь. А она умудрилась вступить в связь с женатым человеком. Им удавалось скрываться именно благодаря ей: у Кипа не хватило бы на это ни ума, ни сноровки. Я стала вспоминать мой последний разговор с ним. Он болтал без умолку, а ее имя так и не назвал. Но почему? С чего ему вдруг взбрело в голову беречь мои чувства?
Тут я похолодела. Эта мысль и раньше приходила мне в голову, но я всегда отгоняла ее. Однако сейчас отмахнуться было невозможно. Вот что я подумала: «Одна из твоих так называемых „подруг“ не только рассказала газетчикам о твоих тайнах… она еще и увела у тебя мужа!»
Я закуталась в свитер, но это не помогло. Меня трясло от холода — и от ужаса. Я все еще не могла смириться с этой мыслью. «Нет, это невозможно! — говорила я себе. — Я бы узнала голос одной из моих подруг, если бы она ворковала по телефону с Кипом в тот вечер, когда я, лежа в ванной, случайно подслушала их разговор».
Но откуда у меня такая уверенность, что я бы узнала одну из них? Ведь ее голос был приглушен, это я точно помню. К тому же я никогда не слышала, как говорят мои подруги в минуты страсти, когда голос женщины становится высоким и писклявым или, наоборот, низким и хриплым. Я была слишком ошеломлена и расстроена, чтобы внимательно вслушаться в голос на том конце провода. Итак, вполне возможно, я прекрасно знала женщину, восклицавшую: «О, Кипи!»