— И кто же это может быть?
— Ну, скажем, его девушка.
— А у него есть девушка?
— Понятия не имею, но я могу кое-кому позвонить и узнать. Здесь-то и пригодятся мои связи. Если у него есть девушка и ты сможешь подружиться с ней, у тебя появится надежный союзник.
— Ну ты же знаешь, что я терпеть не могу все эти интриги!
— По-моему, тебе пора забыть о своем монашеском аскетизме, Линн. Ты в отчаянном положении. Тебе нужно воскресить свою карьеру. Ты должна заставить Брока посещать твои занятия. На твоем месте я бы пошла на все. Я бы втерлась в доверие к его девушке, если бы это потребовалось.
И я сдалась. В конце концов, это нужно для дела. Я же стараюсь не для себя, а для всех женщин, чьи мужья молчат за обедом!
— Хорошо, если его девушка живет в Нью-Йорке, — вздохнула я.
— Так или иначе, мы узнаем, кто она и существует ли она вообще. А уже там ты сумеешь ее убедить, и она повлияет на Брока. Другого выхода у нас нет.
Она была права. Оставалось только надеяться, что, если мне удастся отыскать эту девушку, с ней будет легче найти общий язык, чем с Броком.
— Договорились. Все, хватит обо мне, — сказала я, не желая казаться эгоисткой. — Как твои дела, Пенни? Как работа?
— Прекрасно. Мне даже иногда приходится отказывать клиентам.
— Рада за тебя. А как на личном фронте? Встречаешься с кем-нибудь?
Пенни пожала плечами:
— Хотелось бы.
— Неужели ты ни с кем не встречаешься?
В это было трудно поверить. Пенни не могла найти себе мужа, но вокруг нее всегда вилось несколько мужчин. Другое дело, что все ее связи оказывались скоротечными. Она использовала мужчин, выпивала из них все соки, и они спасались бегством. Линн всегда поражало, что ее подруга, будучи умной женщиной, ведет себя так неразумно.
— Ни с кем, — вздохнула Пенни. — Я совсем одна.
— Ты?! Не может быть!
— Но я говорю правду. Ну ладно, не будем об этом.
— Прекрати, Пенни! Ты же хочешь мне что-то рассказать.
— Ты ошибаешься.
— Нет, хочешь! Доверься мне. Рассказывай. Что у тебя стряслось?
Пенни снова вздохнула:
— Просто я устала, Линн. Надоело, что жизнь постоянно бьет меня. Я увлекаюсь мужчиной, а он меня бросает; я оправляюсь после удара и увлекаюсь другим, и он тоже меня бросает, и так далее. Последний раз это было особенно тяжело.
— Господи, Пенни! Мне так жаль тебя! Кто же он был?
Пенни промолчала, в ее глазах заблестели слезы, а для Пенни Хертер это было самым красноречивым проявлением чувств.
— Не стоит об этом говорить, — наконец произнесла она.
— Я понимаю, что тебе нелегко. Но ты все переживешь. Помни: я с тобой.
— Ценю твою поддержку, Линн. Но я еще не готова к тому, чтобы говорить об этом.