У Элиан от удивления округлились глаза.
– Ты знал? Но почему тогда не возненавидел меня? Ее щеки слегка порозовели. Заметив это, Джос обрадовался. Возможно, в этот миг Элиан вспомнила пережитые ими минуты наслаждения.
Боже милосердный, как же она хороша! Джос провел пальцами по ее щеке. Как и обычно, она наклонила голову, чтобы прижаться лицом к его ладони. Она по-прежнему испытывала к нему симпатию и доверие, несмотря на угрозы, брошенные им в адрес ее отца.
– Разве я не говорил, что не стану причинять тебе вред? Ты не причастна к злодеяниям отца. Твоя невиновность написана у тебя на лице.
– Так ты не возненавидел меня? – спросила она с благоговейным трепетом и прильнула к нему. Джос судорожно сглотнул и почувствовал, что Элиан вздрагивает.
– Только не это. Не нужно больше слез, – нежно произнес Джос, гладя ее рукой по спине. – А то носик покраснеет. Сегодня ты выглядишь как истинная леди.
Все еще всхлипывая, Элиан выпрямилась.
– По-твоему, я хорошо выгляжу?
Джос с трудом сдержал смех. Лиан не умеет хитрить и притворяться.
– Конечно. Особенно хорошо ты выглядишь, когда у тебя распущены волосы и ты закутана в одеяло, под которым ничего нет.
Тут Джоса охватило желание с такой же силой, как прошлой ночью. Он наклонился, чтобы запечатлеть на губах Элиан поцелуй, но девушка коснулась пальцами его губ и отвернулась.
– Мы не можем, – прошептала она, оглядевшись, Никто на них не смотрел, и она, с облегчением вздохнув, добавила: – Мы не должны.
Неимоверным усилием воли Джос обуздал свою страсть. Он был благодарен Элиан за то, что у нее хватило благоразумия на двоих.
– Как жаль, что ты права, – пробормотал он, и его рука легла ей на талию. – Но ты должна знать, что в эту минуту я больше всего на свете хочу ощутить вкус твоих губ.
Элиан едва заметно улыбнулась, но тут же посерьезнела.
– Я догадываюсь, чего ты хочешь, – промолвила она, – потому что сама хочу того же. Именно поэтому я собираюсь сегодня пойти в монастырь и молить мать Герту отменить анафему, наложенную на мою семью, и дать мне приют.
– Нет! – воскликнул Джос. Элиан удивленно уставилась на него.
Он и сам пришел в замешательство. Элиан вольна поступать так, как считает нужным. Ведь он ей не родня, а совершенно чужой человек. Но Джос ничего не мог с собой поделать. Чувства брали верх над разумом.
– Нет, – повторил он уже спокойнее. – Не сейчас.
– А когда? – спросила Элиан в смятении. – Когда мой конец будет неотвратим?
Джос взял ее руку и прижал к груди. Их пальцы переплелись.
– Что, если настоятельница внемлет твоей просьбе прямо сегодня? Как только ты окажешься за стенами монастыря, мы с тобой больше не увидимся. – Эта мысль причиняла ему невыносимую боль. – Я пока не готов расстаться с тобой.