Выражение лица Элиан смягчилось, боль и страдание исчезли, и она стала еще красивее. У Джоса даже дух захватило.
– Значит, я тебе не безразлична? – прошептала она.
– Нет, – ответил он со вздохом. – Сказать «не безразлична» значит ничего не сказать, учитывая срок и обстоятельства нашего знакомства. – Говоря это, он в то же время сознавал необходимость разрыва их отношений. – Подожди немного, – продолжал Джос. – Пожалуйста, ибо у нас не будет больше возможности... – Он осекся, язык не поворачивался назвать то, чем они занимались, грехом. – Сегодня утром я покидаю Конитроп и Набуэлл. Дождись моего возвращения, чтобы мы могли проститься должным образом.
Кого хотел он обмануть? Не было иного прощания, кроме того, какое он не имел возможности предложить ей в этот час на пыльной городской улице. Джос судорожно сглотнул. Прощания в саду на траве, под лунным светом, серебрившим обнаженные тела.
Глаза Элиан затуманились печалью. Нe потому ли, что им предстояло расстаться, пока – на время, а затем – навсегда, и оба сознавали это? Она тосковала по нему уже сейчас, хотя он еще не уехал, и это открытие захлестнуло Джоса волной радости.
Иметь жену, которая считала бы часы до его возвращения. Но это встречалось довольно редко, во всяком случае, в кругу его знакомых. Большинство союзов объединяло холодное мирное соглашение, основанное на противостоянии, как, например, в браке Беатрис с его отцом. И Джос не ждал иного от женитьбы. Такова была цена брака, заключенного с целью приобретения собственности и богатства, а не по причине взаимной симпатии.
– Ты надолго уезжаешь? – спросила Элиан. Голос ее дрогнул.
– Трудно сказать, – отозвался Джос. – Возможно, на четыре-пять дней. – Но точно не на десять, потому что на одиннадцатый он собирался свести счеты с ее отцом.
Лицо Элиан помрачнело от страха.
– Я не могу ждать тебя даже несколько дней, Джос. Да покарает Господь меня и мой язык! Ты не представляешь, что я наговорила своему отцу. Теперь мне нигде нет спасения, только в стенах монастыря, под защитой матери-настоятельницы. О, Джос! – Она прижала ладонь ко лбу. – А что, если мать Герта не захочет меня взять? Отец найдет меня, где бы я ни была.
Джоса охватила тревога за судьбу Элиан. Он не сомневался, что дю Омэ убьет дочь, особенно если ее смерть сможет каким-то образом спасти его от возмездия. В нем закипела ярость. Но Элиан принадлежит ему. Ни один мужчина не смеет безнаказанно угрожать его даме. Он порвет на куски любого, кто посягнет на нее. Джос хотел было вернуться в замок, чтобы встретиться с дю Омэ лицом к лицу и покончить с ним.