– Разве я не поклялась защитить тебя в обмен на помощь разоблачить твоего отца? Или ты не веришь данному мною слову?
– Вы не можете меня спасти. Я уже погибла. Когда первый приступ удивления прошел, лицо леди омрачилось тенью нового раздражения.
– Ты несешь чушь, девочка. Объясни, что именно ты имеешь в виду.
Безапелляционная манера обращения Беатрис вызвала у Элиан повторную волну ярости, и она забыла об осторожности.
– Могу объяснить. Выслушайте меня внимательно. Месяц назад я была бедной, никчемной дочерью шерифа, но никто не посягал на мою гордость и честь. А кто будет уважать меня после того, как я предала отца? Ведь завтра он выйдет на поединок с молодым и более сильным рыцарем, зная наверняка, что его ждет смерть. Я отвернулась от него, не имея, по сути, никаких доказательств, что он причастен к убийству ваших близких. – Элиан хотела на этом закончить, но никак не могла остановиться. – К тому же я женщина без моральных устоев. Я согрешила против Бога и дважды переспала с мужчиной, которого едва знаю. Я шлюха, я ношу под сердцем дитя от вашего пасынка.
Тут Элиан спохватилась и прижала ладонь к губам. У нее задрожали колени. Да поможет ей Господь. Не может этого быть!
С самого первого дня, когда в одиннадцать лет у нее начались месячные, они не задерживались ни разу, а в последний месяц задержались на целую неделю. Слишком долго Элиан прожила бок о бок с Агги, чтобы сомневаться в том, что произошло.
Беатрис побледнела, округлив от ужаса глаза.
– Он завалил тебя в постель? И ты носишь в своем чреве его дитя? – выдохнула она.
Увидев реакцию леди Хейдон, Элиан поняла всю глубину своего падения. В этом мире для нее нет места. Элиан подхватила юбки и ринулась вон из комнаты. Вылетев за дверь, она промчалась ураганом по залу, а затем вниз по ступенькам крыльца.
Во дворе Конитропа царила суета. Громко переговариваясь, воины Хейдона занимались своими делами: кто надевал доспехи, кто бежал к главным воротам. Все ждали появления ее отца. Значит, никто не будет наблюдать за задней калиткой.
Соскучившись по свободе, в которой ей в последнее время отказывали, Элиан бросилась в дальний угол двора, к заветной узкой дверце. Оказавшись за пределами стен, она решила бежать из Конитропа так далеко, как только хватит сил.