– Да. – Последнее слово он произнес так, словно вбил гвоздь, предупреждая, что новые вопросы нежелательны.
Анжелина приняла это предупреждение.
– Мой отец хотел продать меня – отдать замуж, – чтобы удвоить свои земли.
– Ну и какая в этом проблема? Она одарила его гневным взглядом.
– У меня есть собственное призвание. Но ему наплевать на мою веру. Его волнует только две вещи – владение землей почти по всей Мексике и его политическая карьера.
Чарли пожал плечами.
– Я понял, что ваш отец хотел выдать вас замуж. Возможно, он хотел вам счастья?
– Я счастлива в монастыре.
– Ну и как же вы сумели убедить его, чтобы он отпустил вас в монастырь, если он так хотел выдать вас замуж?
– У него не осталось выбора.
Чарли от удивления приподнял одну бровь: – Мне показалось, что ваш отец так легко не сдается. И у него не осталось выбора?
– Знаете, у меня нет желания обсуждать это сейчас, – пробормотала Анжелина.
– Тут какой-то секрет, сестра?
Она поджала губы в тонкую полоску.
– Ну, поскольку вы так настаиваете, чтобы я вернулась домой, вам все равно расскажут эту историю. Отец уже приготовил все, чтобы я вышла замуж за старшего сына нашего ближайшего соседа. А когда я отказалась, он запер меня в моей комнате и держал там до самой свадьбы.
Чарли нахмурился:
– И долго?
– Целый месяц. Мне не разрешали ни с кем видеться, кроме моего отца, и то, когда он сам приносил мне еду. К тому же каждый день он просил меня согласиться добром. А я только молилась и не обращала на него никакого внимания.
– Вы упрямая, – заметил Чарли. Анжелина пожала плечами.
– Просто я знала, что права. Если б я вышла замуж только для того, чтобы отец получил землю, то я, – так мне казалось, – совершила бы ошибку. Особенно в тот момент, когда я чувствовала, что Бог подал мне знак и я должна принадлежать церкви. И у меня даже не было никаких сомнений, что все этим и кончится.
Чарли ухмыльнулся:
– Ну и что же вы сделали?
– В день свадьбы в церкви собралось больше сотни человек – вся округа за много миль. Когда меня спросили, согласна ли я выйти замуж, я ответила священнику, что отдаю себя под покровительство церкви... – Из ее горла вырвался неожиданный звук, похожий на подавленный смешок. – Вот тут-то отцу уже некуда было деваться. Слишком много народу слышало то, что я сказала, и ни один священник не обвенчал бы нас, зная о моем призвании. Но мой отец все умеет обернуть к своей выгоде. Он всегда так поступает. Теперь он каждому встречному рассказывает, что его дочь – послушница в Техасе. Он понял, что в такой религиозной стране, как Мексика, очень престижно, если твоя дочь служит церкви.