Джесс стоял в гостиной, там, где его оставила застенчивая маленькая горничная, такая же тихая, насколько Жермен Шанно была громкоголосой и развязной.
Джесс улыбнулся, подумав, как, должно быть, радовалась Лисса, когда выгоняла старую ведьму. — Но тут, заслышав шаги на ступеньках, он вступил в арочный проем, чтобы видеть, как спускается Лисса. По-прежнему стройная, роскошная копна темно-рыжих волос разметалась по плечам. Джесс томится от желания зарыться руками и лицом в блестящие локоны, прижать упругие груди и бедра к изголодавшемуся телу.
«Возьми себя в руки», — с тоской подумал он, старательно придавая лицу выражение безразличия.
Лисса не могла отвести жадного взгляда от мужа, стоявшего в дверях. Одежда покрыта пылью, волосы слишком длинные, на щеках щетина. Как хорошо она помнила уколы этих усиков на нежной коже! Лиссе захотелось коснуться темных прядей, так резко выделявшихся на белом воротничке.
Настороженное лицо, напряженное, как пружина, тело…
Лисса подошла молча совсем близко, взглянула в эти серебристые глаза. От нее по-прежнему пахло флердоранжем. Ноздри Джесса задрожали, когда в голову ударил знакомый аромат.
— Джонах написал, что тебе грозит опасность потерять «Джей Бар», — начал он без предисловий.
Лисса горько усмехнулась.
Чего же ты ожидала — что он упадет на колени и будет целовать твои ноги?!
— И тебе привет, Джесс.
Она отвернулась, от расплавленного серебристого сияния его глаз и пошла по коридору к библиотеке. Если желает ограничиться только деловыми отношениями, она будет играть по его правилам.
— С самой весны нас осаждают грабители. Потом, после смерти отца, ковбои начали уходить.
Джесс последовал за ней в уставленную книжными полками комнату. Открыв гроссбух, Лисса подала его Джессу.
— Сожалею о твоем отце, — тихо сказал он.
— Тебе и без этого есть о чем сожалеть… словом, об отце плакаться не стоит. Я, во всяком случае, слезинки не проронила. Если бы он умер именно тогда…
Лисса остановилась, не желая выкладывать правду. Что это с ней? Зачем еще больше унижать себя?
Джесс наблюдал смену эмоций на лице жены, видел, как она оборвала себя, не договорив.
Маркус Джейкобсон никогда не был человеком сговорчивым.
— Насколько я понимаю, он так и не простил тебя. Ты могла уехать, вернуться на Восток.
— Я так и сделала, но тут у него случился первый приступ., . Ну что ж, с этим покончено… Вот книги. Сам можешь увидеть, как велики потери.
Джесс просмотрел книги, задал несколько вопросов относительно того, когда и где был украден скот. Объяснив все подробно, Лисса добавила: