— В таком случае можешь попросить золота у моего папаши, когда доберешься до Вестминстера.
— Ты меня поражаешь, Гарри. В бою тебе нет равных, но когда дело доходит до отца, тут же прячешься в кусты.
Оказавшись в Ричмонде, всадники проследовали вдоль по течению реки до самого Вестминстера. Как было уговорено заранее, Гарри Олмейн вместе с отрядом повернул к Тауэру, а Роджер де Лейберн направился вверх по Темзе в Дарем-Хаус. Эдуард наказал ему после разговора с де Монфором обязательно приехать в Вестминстер, откуда они вместе поскачут в Тауэр.
Эдуард въехал во двор, спешился и поприветствовал дядюшку. Родственники обнялись. Эдуард, выше и шире в плечах, еще сохранял золотистый отсвет юности, но и Ричард в свои пятьдесят лет по-прежнему оставался красивым и величественным мужчиной.
— Надеюсь, отец намеревается вернуться к парламентской сессии? — осведомился Эдуард.
— Никакой сессии не будет. Симон де Монфор еще не король Англии.
«Пока», — подумал Эдуард.
— Де Монфор непреклонно стоит на своем и выражает общее мнение баронов, — возразил он вслух. — Король подписал Оксфордские провизии, и я последовал его примеру.
— Ты глупец, Эдуард! Генрих просил папу дать ему буллу отпущения на право отречься от провизии!
— Черт побери, Ричард! Оксфордские провизии обеспечивают систему справедливого правления, которая сделает Англию сильной и процветающей.
Ричард с сожалением покачал головой:
— Ты просто повторяешь слова де Монфора. Вспомни, что в твоих жилах течет кровь Плантагенетов. Как ты можешь думать о том, чтобы уступить кому-то собственные права? Твой отец грозится сделать наследником Эдмунда, если выступишь против него.
— У меня своя голова на плечах! Англия — мое наследие, и его не отнимет у меня никто: ни отец, ни Эдмунд! Я люблю свою страну! И хотя мой отец — король, все его друзья и любимцы — французы. Он предан Франции, а я стану истинно английским правителем. Когда придет мое время взойти на трон, страна будет не разрозненной, а объединенной.
— Если воображаешь, будто на трон тебя возведет де Монфор, жестоко ошибаешься. Его ненасытное честолюбие известно всем!
Эдуард стал горячо уверять, что и в мыслях не имел ничего подобного. Теперь он понял, почему отец прислал Ричарда в Англию и срочно призвал верховного судью. Генрих боится, что потеряет корону.
Принц поспешно сменил тему:
— Моим людям нужно выплатить жалованье за валлийскую кампанию.
— Королевская казна пуста, — развел руками Ричард. — Однако я всегда могу найти деньги для родного племянника.
— Очередная морковка, — вспылил Эдуард. — Первую подвесила мать. Но я не чертов осел, и зарубите это на носу!