— Отведем клячу в Дарем-Хаус и спросим, кому она принадлежит. Кровь Христова, неужели де Монфор мне не доверяет?
— Он слишком мудр, чтобы доверять вам, господин.
Они благополучно прибыли в Дарем-Хаус, и Эдуард поинтересовался у конюха, принявшего поводья:
— Чья эта лошадь? Она из твоей конюшни?
— Трудно сказать, лорд Эдуард.
— Какой же ты конюх, черт возьми, если не узнаешь собственного коня?
— Простите, лорд Эдуард, но из Кенсингтона привели столько скакунов, что я до сих пор не могу отличить одного от другого.
— Даже чертовым конюхам приказано держать рот на замке, — заметил Эдуард.
Однако когда Симон де Монфор вышел навстречу царственному гостю, тот ни словом не упомянул о неприятном инциденте. Они проследовали за хозяином в зал, где леди Элеонора предложила мужчинам еду и вино. Она поцеловала племянника и осведомилась у Роджера о здоровье Розамонд.
— Я оставил ее… несколько взволнованной, госпожа.
Элеонора рассмеялась:
— Твоя жена, похоже, еще не привыкла к узде и все норовит закусить удила!
Род поцеловал руку Деми. Та явно расстроилась из-за отсутствия подруги.
— Почему вы не привезли Розамонд, сэр Роджер?
— Дорогая, — вмешалась ее мать, — мужчины собрались, чтобы обсудить важные дела. Нам следует поскорее удалиться и оставить их одних.
— Я передам письмо Розамонд, — с улыбкой пообещал Род.
На щеках Деми появились задорные ямочки.
— Спасибо, господин.
Дождавшись, пока за женщинами закрылась дверь, Симон спросил:
— Что сказал вам Ричард Корнуэльский?
— Заявил, что никакой сессии не будет, но я объяснил ему, что вы не собираетесь уступать и, как неоспоримый предводитель баронов, будете правы. И что я добавил свою подпись к Оксфордским провизиям.
— А он?
— Ответил, что мой отец просил папу освободить его от клятвы. Я возразил, что провизии объединят, а не разделят Англию.
— Ричард скрыл от тебя правду. Генрих уже получил папскую буллу и спешит домой. Сейчас он, должно быть, в Дувре.
Эдуард подумал о своем брате Эдмунде, командующем Дуврской крепостью.
— Когда приедет король, обещаю поговорить с ним. Уверен, сумею убедить его в необходимости соблюдать провизии. Мой отец не желает войны. Он всегда отступал, стоило баронам бросить ему вызов, а если к их голосам присоединится и мой, он скорее всего образумится.
— А если нет, Эдуард?
— В таком случае Англии пора сменить повелителя. Стране нужен сильный монарх, который никогда не выкажет слабости. Англия — мое наследие.
Роджер де Лейберн затаил дыхание, жалея, что Эдуард так поспешно открыл карты. Граф Симон спокойно ответил:
— Я реалист. Возвращение короля расколет баронов. Я составляю список тех, на кого могу рассчитывать.