Королевское зерцало (Хенриксен) - страница 105

— Святославов корень! — сказал он перед уходом. И в голосе его звучала горечь.

— И ты даже не пыталась бежать оттуда? — спросил Олав.

— Нет. Харальд заставил меня поклясться, что я не убегу.

— Но сам-то он тебе изменил! Неужели после этого тебя держала какая-то клятва?

— Что же, я должна была преступить свою клятву только потому, что Харальд преступил свою?

— Ты рассказала о том, что с тобою случилось. Но что было у тебя в душе? Отчаяние, гнев или еще что-то?

Эллисив задумалась.

— Понимаешь, во время слишком сильной бури я убираю парус и отдаюсь на волю ветра. Я стараюсь скоротать день за днем в будничных делах и не думать о том, чего не в силах изменить. Только потом и осторожно начинаю размышлять над случившимся и стараюсь стать хозяйкой положения. По-моему, это помогает мне сохранить рассудок.

— Это, пожалуй, лучше, чем пить до бесчувствия, как я пил осенью после битвы, — сказал Олав.

— Не знаю, — ответила Эллисив. — Тут важно погрузиться в оцепенение, чтобы ничего не чувствовать.

Олав долго смотрел на нее.

— Так, наверное, с тобой и было после смерти отца и Марии? — спросил он. — Я никак не пойму, почему ты никогда не бываешь вместе с Ингигерд?

— У нее есть Ауд, я ей почти не нужна.

— Не думаю, что только в этом дело.

Его слова удивили ее.

— Возможно, ты и прав, — сказала она.

Прощаясь, он на мгновение дотронулся рукой до ее щеки.

Олав вернулся через несколько дней, уже давно начался пост.

На этот раз он пришел не один. С ним был Скули сын Тости, за руку Олав держал Ингигерд.

Эллисив удивилась, что девочка уже так освоилась с ним.

— Я вижу, вы с Ингигерд старые друзья, — заметила она.

— Ингигерд часто бывает в усадьбе ярлов. Что ж тут странного, если я подружился со своей сестрой?

Ингигерд болтала, не закрывая рта, оказалось, Скули тоже ее друг.

У Эллисив защемило сердце — жизнь шла своим чередом, минуя ее, пока она тут предавалась воспоминаниям, переписывала книги епископа Торольва или же бродила в одиночестве по острову.

— Твоя мать хорошо рассказывает, — обратился Олав к Ингигерд. — Давай попросим ее рассказать нам сказку.

Ингигерд решительно кивнула.

Эллисив перебрала в уме несколько историй, отыскивая подходящую.

— Жил монах по имени Иероним, — начала она. — Иероним трудное имя, но так уж его звали. Он жил давным-давно в далекой стране. В той стране водились львы. Львы похожи на кошек, только гораздо больше. Злые львы нападают на людей.

Как-то раз Иероним встретил льва, но не злого, а доброго. Только грустного, потому что он занозил себе лапу.

Иероним не испугался льва, хотя лев громко рычал от боли. Иероним вынул занозу и вылечил ему больную лапу. Лев был так благодарен, что проводил Иеронима домой и захотел остаться у него. Иероним жил в монастыре вместе с другими монахами. И чтобы остаться в монастыре, льву нужно было трудиться.