Харальд рассказал, что это их отец Торфинн ярл сын Сигурда Толстого привез на Борг епископа.
Торфинн был упрямый, жестокий и своенравный. Но, совершив паломничество в Рим, он точно переродился.
— Хотелось бы мне узнать, как это папе римскому удалось укротить его, — сказал Харальд.
Он не упускал случая выразить презрение к западным епископам, но больше всех не жаловал папу римского.
Епископа Торольва, норвежца по происхождению, рукоположенного архиепископом Гамбургским и Бременским, Торфинн привез из Йорвика. И построил для него на Борге церковь во имя Христа Спасителя. В алтаре церкви хранился ларец с величайшей святыней — покровом, который касался раки апостола Петра. Торфинн получил его от самого папы.
— Пожалуй, и я мог бы извлечь выгоду из Олава Святого, — сказал Харальд, высоко подняв одну бровь. — Почему бы мне не начать торговать тем, что от него осталось. Подумай, сколько ткани можно купить на одну нумизму и продать ее, разрезав на лоскуты, прежде чем люди заподозрят неладное. Можно дорого брать за эти лоскуты или дарить их в знак особой милости.
Рядом с церковью Торфинн построил себе усадьбу. В ней он провел остаток жизни и широко прославился своими добрыми делами. Не так давно он умер, и его похоронили у церковной стены.
В тот день Эллисив пришла в церковь Торфинна. Она часто молилась здесь за конунга Харальда.
Однако вымаливать ему победу она не смела — она молилась о спасении души Харальда и просила дать ей силы перенести грядущие испытания. Стоя на коленях на земляном полу, она произносила слова, дававшиеся ей с трудом и причинявшие боль.
Скрипнула дверь, Эллисив вздрогнула и обернулась.
Вошел священник. Увидев Эллисив, он было остановился, но потом прошел к алтарю. От его проницательного взгляда Эллисив сделалось не по себе.
Она поднялась с колен и села на каменную скамью у стены.
Что-то необычное было в этом священнике, он как будто избегал ее. Она видела его уже не раз, но он никогда не приветствовал ее, как другие священники. Эллисив старалась припомнить, чем она могла вызвать такую враждебность. Ей казалось, что прежде она никогда не встречала его — у него было запоминающееся лицо: правильные черты и серовато-зеленые глаза со странным выражением. Она спросила у епископа Торольва, кто этот священник, но епископ, всегда такой обходительный, сделал вид, будто не слышал вопроса.
Эллисив отбросила мысли о священнике, Жизнь научила ее, что каждый имеет право на свою тайну. Она снова задумалась о Харальде.
С тех пор как они покинули Солундир, толком поговорить им так и не удалось. Лишь накануне отплытия с Оркнейских островов Харальд ненадолго остался с Эллисив с глазу на глаз.