– Ну, Одри, ты же не невежественная крестьянка, ты же лучше все знаешь. Ты жила при дворе – как ты можешь повторять такие глупости? Это просто ерунда. Ты же сама видела мастера Кромвеля, ты знаешь, что он только слуга короля и...
– Мадам, все говорят, что он слуга совсем другого – Черного Джентльмена. Говорят, что он морочит короля и что именно благодаря ему еретики отлучили нас от папы. Я хоть и убеждаю их в обратном, да без толку, они меня не слушают, – оправдывалась Одри.
– Надеюсь, ты разубеждаешь их? – спросила Нанетта, прищурив глаза.
– Да, мадам, все время, но это им все равно, что бреханье собак.
Нанетта не поверила ни единому слову камеристки. Одри – такая же глупая и невежественная, как и остальные, и Нанетта знала, что она с удовольствием собирает всякие сплетни, главное, чтобы они были жуткими или скандальными.
– Ну, хватит, девочка, – оборвала она камеристку, – время идти к мессе. Дай мне мой молитвенник и четки.
– Ох, мадам, появился новый закон, чтобы никто не носил четки, и чтобы в церквах прекратили использовать их, и чтобы не молились за папу, и отказались от праздников святых, и...
– Я уже сказала, Одри. В нашей часовне мы пользуемся четками, вот и все, что тебе нужно знать. Лучше приведи свои мысли в порядок, чтобы выслушать мессу, и следуй за мной.
После мессы, когда они сидели за завтраком и благодарственная молитва была произнесена, Нанетта спросила Пола:
– Что творится в мире, муж мой? Сегодня утром моя камеристка натворила столько ужасного о налогах и ересях, что мне показалось, словно я проспала сотню лет. Неужели ты держал меня в состоянии блаженного неведения?
– Я пытался, – улыбнулся Пол, – но похоже, я недостаточно крепко надел намордники на людей. Да, в мире много плохих новостей, и я боюсь, что дело идет к худшему.
– Но почему мне никто не сказал? Почему от меня скрывали?
– У тебя и так было много горя, я не хотел портить тебе радость. И ты была такая счастливая.
– Я и есть счастливая, – успокоила Пола Нанетта, касаясь его руки. – Но я чувствую себя виноватой, что так беспечно веселилась. Что такое говорила Одри относительно дней святых?
– А, да, это последняя проблема, еще одна из церковных «реформ». Так как святые больше нам не помогают, то и их дни не следует отмечать в церквах. Это как раз то, чего мы опасались – стоит поставить под сомнение хоть частичку Церкви, как не будет предела переменам. Это как брешь в самой совершенной крепостной стене – как только она появилась, падает вся стена, и ересь врывается внутрь. Я рад тому, что мы отделились от Рима, мне всегда казалось неправильным, что нашими делами управляют откуда-то издалека или что плоды наших трудов должны идти прелату, чья нога никогда не ступала на нашу землю. Но видимо, не так уж много тех, кто хотел зайти настолько далеко – и в их числе сам король.