– Ко мне домой?
– К тебе домой.
– Неужели ты меня знаешь? – удивился Джемми.
Мужчина горько улыбнулся.
– Ты был ребенком семи или восьми лет, когда я последний раз видел тебя. Но ты не сильно изменился. Я бы тебя в любом случае узнал.
Он встал и протянул руку.
– Пойдем.
Мальчик поднялся на ноги, радуясь, что может кому-то довериться. Он замерз и проголодался и вновь почувствовал себя маленьким.
– Мы пойдем пешком всю дорогу?
– Трудно сказать, – ответил мужчина.
Они направились к Дунблейну, так как на Кинбук идти теперь не стоило. Мужчина ковылял быстрее, чем мог идти мальчик, и вынужден был сменить шаг.
– Как мне вас звать? – спросил мальчик через некоторое время.
Человек удивленно посмотрел на него.
– Ты меня не знаешь?
– Я... не думаю, что знаю вас, – осторожно проговорил Джемми.
Он не знал ни одного бородатого человека.
– Я Дейви, – произнес хромоногий.
* * *
Темнело. Карелли отправил несколько взводов под командованием младших офицеров в город. Сгустившаяся темнота помешала продолжить бой. Было очевидным, что они, должно быть, выиграли, рассеяв половину вражеского войска с первой атаки и направив своих отставших солдат на помощь левому флангу. Сегодня ночью они, возможно, будут спать в Дунблейне, а на следующий день выступят в Эдинбург. Карелли в сопровождении нескольких человек направился к полю битвы на поиски своих солдат.
Едва миновав последний дом в городке, он увидел армию, двигавшуюся им навстречу и уставшую от боев. Он крикнул им, чтобы они их подождали. Первые всадники были ему не знакомы, и Карелли очень мало что знал о кланах, чтобы распознать их по их пледам. Неизвестный офицер внимательно посмотрел на него, а затем развернулся и поскакал к своей колонне. Только тогда Карелли осознал свою ошибку, но было уже поздно. Солдаты, направлявшиеся к нему, были солдатами Аргилла, а не Мара. Два офицера прискакали вместе с первым и остановились по обе стороны от него. Карелли в отчаянии смотрел на них.
– Вы Чарльз, граф Челмсфорд? – спросил один из них.
Его манера была изысканной, а выговор безупречно английским. Карелли устало кивнул.
– В таком случае, милорд, я должен попросить у вас ваш меч, – сказал всадник.
Тон голоса был извиняющимся, почти нежным. Карелли услышал, как один из его людей громко разрыдался, и пожелал, чтобы и он сам мог бы так же облегчить душу. Медленно он вытащил меч из ножен и протянул его офицеру вперед рукояткой. «Итак, настал конец его военной карьере, – с горечью думал он. – Не славная смерть в бою, о которой можно было бы сложить песню, а постыдный плен».