– Сомневаюсь, – ответил озабоченно Джеми. Вместе с мальчиком они уехали через лес к дому Джоунса.
Не сказав ни слова Джеми, Джонни направил их путь туда, где лежал Генри, распростершись на животе. Его руки были раскинуты, листья и сосновые иголки зажаты в кулаке.
Мужчина был мертв. Джеми определил это прямо из седла. Тело лежало неподвижно. Он почувствовал нервную дрожь, пробегающую по телу.
Прежде чем спешиться, Джеми изучил внимательно место вокруг убитого. Он не увидел ни одного следа мокасин. Только глубокие отпечатки больших сапог Генри и следы босых ног. Большие следы известно чьи, а вот чьи следы маленькие?
Когда Джеми спрыгнул из седла, Джонни соскользнул вслед за ним. Опустившись на колени, они разглядывали труп. На лице мальчика Джеми уловил вспыхнувшую ненависть. Он не побеспокоился, чтобы поднять промокшую от крови рубашку, посмотреть рану. Он знал, что здесь произошло. Колотые раны от охотничьего ножа. Оружие белого человека.
Джеми медленно поднялся на ноги и посмотрел печально на Джонни.
– Ты сделал это, не так ли?
Юноша начал яростно мотать головой, отказываясь. Но чем пристальнее Джеми смотрел в его глаза, тем увереннее становился в своей догадке. Парнишка вдруг опустился на колени, его худенькие плечи сотрясались от рыданий, от ужаса всего, что случилось.
– Я был на охоте, когда услышал крик моей младшей сестры: «Мне больно, Генри, пожалуйста, отпусти меня!» Я точно знал, что произошло. Этот ублюдок пытался изнасиловать ее.
Он посмотрел на Джеми, слезы грязными ручьями текли по его худому лицу.
– Господи, ведь Вере только девять лет. Она такая маленькая и худенькая, он ведь убил бы ее или искалечил. Я начал колотить его по спине, пытаясь оттащить от сестры. Но он только рассмеялся и ударил меня кулаком по лицу.– Подросток прикоснулся к воспаленной ссадине на щеке.– Сам не знаю, как это случилось, но я вытащил нож и вонзил ему в спину.
Рыдания продолжали сотрясать его изможденное тело. Джеми притянул ребенка к себе и сказал:
– Ты сделал то, что должен был сделать. В этих холмах не найдется ни женщины, ни мужчины, кто упрекнет тебя за это.
Когда Джонни начал успокаиваться и его тело перестало содрогаться, Джеми отпустил его и встал.
– Однако, мой мальчик, – сказал он, – пусть люди думают, что это сделали тилламуки. Ты расскажешь правду своей маме, если захочешь. Ты доверяешь своей младшей сестре, что она никому не расскажет о случившемся?
Джонни закивал головой.
– Вера скорее умрет, чем расскажет!
– Тогда давай положим его на твоего мулла и отвезем домой.
Трое грязных, одетых в лохмотья детей вырвались из полуразрушенной лачуги, замыкала шествие маленькая Вера. Внезапно дети остановились, подталкивая друг друга, когда увидели обмякшее тело, свисающее с мула. Через несколько секунд Мег Джоунс и ее две старшие дочери, Нелли и Фэнни, вышли из дверей дома. Мег, которой было лет тридцать, но выглядела она на все пятьдесят, сошла с гнилого крыльца. Она приблизилась к мужу и, взяв за волосы, подняла его голову, чтобы посмотреть в невидящие глаза.