— Я с нетерпением жду встречи с ними.
— Что ж, они здорово удивятся, когда увидят вас. Как и все остальные в нашем захолустье, дети ожидали прибытия мистера Шервуда. Для них будет приятный сюрприз… — Затем Эмма немного нахмурилась и добавила. — Вероятно, нам придется подыскать семью, чтобы вас пристроить на жилье. — И будто разговаривая сама с собой, сказала: — Конечно же, я была бы рада вас принять, но у нас нет лишней кровати. Адди почувствовала напряжение.
— Пристроить меня? Но я надеялась, у меня будет здесь свой дом. Разве это невозможно?
— Так и мы считали, Адди. Но, боюсь, хижина мистера Райдэра не совсем подходит для женщины. Это деревянная однокомнатная развалюха, в которой не жили лет этак…
— Думаю, она мне вполне подойдет!
— Но вы еще не знаете, о чем идет речь, да и это довольно далеко от города. Конечно, неплохо прогуляться пешком, однако… Вы там будете совсем одна. Это было бы не совсем справедливо по отношению к вам. Я уверена, мы найдем семью, которая с удовольствием сдаст вам комнату.
— Уверяю вас, я привыкла жить одна. И к тому же, люблю ходить пешком. — Адди слегка наклонилась к своей собеседнице. — Эмма, я очень ценю свою свободу и независимость, и одной из причин, по которой я ответила на ваше объявление, было то, что вы обеспечиваете учителя собственным домом. Вы не можете теперь мне в этом просто отказать, лишь потому, что я женщина.
Эмма задумчиво покачала головой:
— Думаю, что все теперь будет зависеть от мистера Райдэра. Это ведь его собственность.
— Тогда я немедленно пойду и поговорю с мистером Райдэром.
Пожилая женщина задумчиво посмотрела на Адди, прежде чем сказала:
— Я попрошу Стэнли отвезти нас на Рокин'Ар.
Адди с облегчением вздохнула.
— Спасибо! — прошептала она.
Проходя по конюшне, Уилл вытер рукавом пот со лба, затем надвинул на глаза широкополую шляпу. Он не мог припомнить такого горячего августа с тех самых пор, как он и Рик Чарльз впервые приехали в эту долину. Повесив лассо на ограду, он открыл калитку и вышел со скотного двора. Большими шагами он направился к дому. Его острый взгляд уловил еле заметное движение в одном из окон, и Уилл понял, что Жаворонок сейчас за ним наблюдает. Он также знал, что если посмотрит в ее сторону, она сразу же спрячется. Он сдержал вздох разочарования. Их первая неделя совместной жизни была далеко не блестящей… Девочка металась у него под ногами, словно испуганный жеребенок. Когда он пытался с нею поговорить, девочка шарахалась в сторону, будто бы он ей как-то угрожал. Когда Уилл просил ее что-нибудь сделать, она тотчас же повиновалась, словно боялась последствий в случае отказа. Кроме ответов на его прямые вопросы, Жаворонок и слова лишнего не произнесла. К тому же она была так тиха, что можно было запросто забыть, что она вообще находится в доме. Было совершенно ясно, что его худшие опасения полностью подтвердились. Он и понятия не имел, как обращаться с девочкой. Заставлял ее страдать, точно так же, как когда-то заставляли страдать его. И несмотря на его неуклюжие попытки сыграть роль заботливого дядюшки, она по-прежнему его боялась. Уилл тихонечко выругался про себя. Он не мог обвинять ребенка: ведь разве он знал, как сделать так, чтобы девочка почувствовала, что о ней заботятся и ее любят? Да и сам он этого никогда не чувствовал. О детстве у него остались самые мрачные воспоминания. Он не был в состоянии вспомнить ни одного счастливого момента.