— Этот Зигтриг просто грязная свинья, которому нравится казнить людей! — порывисто воскликнула Руби, но тут же зажала ладонью рот, поняв все неприличие своего поведения. Однако мужчины громко рассмеялись, а женщины захихикали, явно одобряя ее отношение к человеку, которого терпеть не могли.
— Предскажи еще что-нибудь насчет моей семьи, — попросил Грольф. Руби поняла, что он, как и Ательстан, принимает ее за ясновидящую, способную предугадывать будущее.
— Я не так уж много помню насчет детей и внуков, — осторожно ответила она, решив не подчеркивать тему своего путешествия во времени, — но знаю, что у тебя есть сын, Уильям Длинный Меч, который расширит границы твоего герцогства, присоединив к нему Котентин или Шербур…
Все обернулись к молодому человеку, стоявшему за креслом Поппы. Глаза подростка расширились при упоминании его имени.
— … А у Уильяма будет сын, Ричард Первый, прозванный Бесстрашным, у которого тоже будет сын Ричард, прозванный Добрым, а от него родится Роберт, которого будут звать попеременно: то Великолепным, то Дьяволом. Единственный сын Роберта станет Вильгельмом Завоевателем.
Напряженная тишина ничего не говорила Руби. Она не понимала, сказала ли слишком мало или зашла чересчур далеко.
Наконец Грольф громко воскликнул:
— Вот так так! Ничего себе! Из будущего ты, конечно, не пришла. Это невозможно. Зато несомненно, что в твоих жилах течет моя кровь. Нельзя не заметить сходства с моей сестрой, несмотря на эти короткие волосы. Скажи, ты, наверное, болела?
Торк поперхнулся вином, и Селик прикусил губу, чтобы скрыть улыбку.
— Нет, в моей стране многие так ходят, — ответила Руби гордо.
— И где же это? Нет, не говори мне. Я больше ничего не желаю слышать о будущем.
Повернувшись к Торку, он сухо осведомился:
— Могу я спросить, какое отношение имеешь ты к моей внучке?
Последнее слово, произнесенное нарочито подчеркнуто, означало, по-видимому, что он признал Руби и теперь все при дворе обязаны относиться к ней с подобающим уважением.
Несколько долгих моментов взгляды Руби и Торка не отрывались друг от друга, словно настало время найти ответы на вопросы, которые еще не были решены. Наконец он посмотрел Грольфу в глаза:
— Она моя женщина.
Сердце Руби радостно встрепенулось.
— Вы женаты?
— Нет, я дал обещание другой, прежде чем покинуть Нортумбрию, — признался Торк и объяснил обстоятельства, приведшие к нежеланной помолвке.
Грольф кивнул:
— Ты и на Руби женишься?
Торк снова долго молчал, прежде чем покачать головой:
— Нет, я слишком много перенял обычаев христиан, чтобы жениться дважды.