Нет, все это совсем не походило на обычную брачную церемонию, которую совершает священник в присутствии родственников и друзей, торжественную, как и полагается быть ритуалу обручения. Все это было несравненно прекраснее, и интимность происходящего всколыхнула давно застывшую душу Идит.
— Ты считаешь, что это нас свяжет? — прошептала она наконец.
— Да, обязательно, — тихо ответил он.
Все еще крепко держа ее за руку, Эйрик вытащил кольцо из рубахи и надел его на безымянный палец ее правой руки.
— Это первый из моих подарков «арра» тебе. После обручения ты можешь надеть его на левую руку в знак того, что принимаешь свое новое положение — покорства и послушания. — На последних словах он засмеялся.
Идит протестующе подняла брови, но тут массивное золотое кольцо едва не соскользнуло на стол, она поспешно согнула пальцы и невольно залюбовалась великолепием его дара. Приглядевшись пристальней, она увидела, что на нем изображен ворон со сверкающими изумрудными глазами.
— Это кольцо моего деда.
Идит кивнула, понимая ценность подарка:
— Я никогда не слышала про «арра». Это означает «серьезные дары», верно?
— Да, обычай велит сделать три подарка невесте. Кольцо было первым. — Он протянул руку к лежавшему на столе свертку и, развернув, вручил ей расшитый шелком башмачок. — Это второй. Он принадлежал моей бабке Ауд.
— Только один? — со смехом спросила она, хотя в глубине души была растрогана, что Эйрик почтил ее такими фамильными реликвиями.
Он усмехнулся:
— Жениху полагается погладить им невесту по голове во время брачной церемонии. Вообще-то его должен был вручить мне твой отец, в знак передачи власти над тобой в мои руки.
— Ха! Мой отец никогда не пользовался такой властью надо мной. Я не допустила бы этого, даже если бы он и захотел.
Эйрик продолжал усмехаться:
— В брачную ночь другой башмачок кладется в изголовье брачного ложа, на стороне жениха, как знак того, что невеста принимает власть супруга.
Идит сунула башмачок в руки Эйрика.
— Забирай свой проклятый подарок. Вот кольцо, — с восхищением сказала она, не желая с ним расставаться, — я возьму, хотя и по-другому понимаю супружеское повиновение. — Она улыбнулась ему, несмотря на решимость не проявлять никакой мягкости к неотесанному рыцарю. — Ну, если это все…
— Нет, ты забыла. Я говорил тебе про три «серьезных дара».
Она подняла бровь.
— Традиционный поцелуй жениха и невесты.
И не успела она возразить, как он потянулся к ней.
Встревоженная, Идит в последний момент отвернулась, так что его теплые губы скользнули по щеке. Эйрик тихо засмеялся такому проворству, затем положил правую руку ей на затылок и заставил ее губы встретиться с его губами в нежнейшем поцелуе. Его левая рука по-прежнему держала ее кисть твердой хваткой.