Девушка внимательно прочла отмеченные объявления. Все три, хотя и в разной форме, рекламировали охранные агентства. А обведённое кружочком гарантировало и какие-то дополнительные услуги. Возможно, предлагались частные детективы.
О господи, что ещё взбрело в голову тётке?
Положив газету на место, обеспокоенная и заинтригованная, Юстина вернулась в свою комнату. Ещё немного поломав голову над новыми тёткиными выдумками и так ни до чего не додумавшись, девушка легла спать.
* * *
Позавтракав шницельками из индюшачьей грудки, Кароль Вольский снова испытал угрызения совести. Может, он и в самом деле бывает иногда слишком суров с женой? И тут же одёрнул себя — ишь разнюнился. Имеет он право хоть в собственном доме расслабиться, сбросить груз эмоций и стрессов? А расслабиться при такой жене нет никакой возможности. Никогда не услышать ему доброго, участливого слова, ласкового утешения, никогда не заговорят с ним на какую-нибудь отвлечённую, приятную тему. Слышит только глупости и надоевшее нытьё. Ну разве можно так жить? Природа наградила его характером вспыльчивым, необузданным, сколько труда и нервов стоит ему сдерживать свои эмоции на работе, неудивительно, что дома иной раз и сорвётся. Ну да ладно, каяться — тоже не в его характере.
И тем не менее чувство вины заставило его совершить добрый поступок. Уходя, он сообщил супруге, что явится на обед к четырём пятнадцати. Предложение же подбросить племянницу до центра ничего общего с совестью не имело. Перед ней дядюшка не считал себя в чем-либо виноватым, просто по-человечески, даже чисто рефлекторно предложил подвезти — и все.
Юстина не относилась к жаворонкам, с утра обычно была вялой и неразговорчивой, что вполне устраивало дядю, так что по пути она не травмировала его разговорами и он мог свободно размышлять о своём. Расстались они вполне довольные друг другом.
Иное дело Марина. Вместо радости или хотя бы облегчения она чувствовала сильнейшее раздражение. Супруг и повелитель милостиво соизволил назначить ей время обеда. И какое! Четыре пятнадцать! Нет, подумать только! Все у него не как у людей. Мог бы ведь просто сказать — около четырех, или просто в четыре, или в пятом часу. Так нет, в четыре пятнадцать! Хорошо ещё, не в четыре семнадцать или ноль девять. Что она ему, вокзал, что ли?
И ведь знала — минута в минуту заявится, педант чёртов. Вот так всю жизнь. Кароль был на редкость пунктуальным, Марину же это качество обходило стороной. Марина ненавидела пунктуальность, Марина ничего общего с ней не имела. И долгие годы вела войну с мужем, проявляя безалаберность во всем. Выиграл её, конечно же, Кароль, пустив в ход тяжёлую артиллерию — финансовый прессинг, когда понял, что самые дикие его скандалы бессильны что-либо изменить в поведении супруги. Если бы спросили Марину, чего она так упорствует в несоблюдении дисциплины, вряд ли в её ответе была бы хоть какая-то логика. Ведь, казалось бы, для неё самой удобнее знать, к какому часу приготовить мужу завтрак, обед, ужин или на сколько намечен их визит к друзьям. А вот поди ж ты, переломить себя не могла. Ей было легче заранее заготовить прорву еды, чтобы подать её потом в любое время дня и ночи, чем придерживаться точно назначенного времени.