Он развязал галстук.
Она тихо охнула и взглянула на окошки экипажа, прикрытые кожаными занавесками.
– Думаю, нам не следует...
Он отшвырнул галстук и также быстро снял жилет, бросив его на противоположное сиденье.
– Проигрывает тот, кто первым добровольно пересечет разграничительную линию. Хотя... – блеснув белозубой улыбкой, он вытащил из-за пояса сорочку и снял ее через голову, – в этой войне, любовь моя, мы оба выиграем.
Даже самый осторожный из слуг не застрахован от неожиданностей. Вопрос лишь в том, тебя ли застанут врасплох или врасплох застанешь ты.
Ричард Роберт Ривс. Искусство быть образцовым дворецким
Это была большая глупость. И Пруденс это понимала. Но ее завораживала мысль о том, чтобы заняться любовью в экипаже.
А еще больше ее завораживал мужчина, сидевший без сорочки на расстоянии вытянутой руки.
– Что, если нас застанут врасплох?
– Любовь моя, прежде чем открыть дверь, им придется остановить экипаж. К тому же ехать нам еще далеко.
Сорочка Тристана последовала за другими предметами одежды, лежавшими на противоположном сиденье.
Он помедлил, окинув ее взглядом.
– Ну?
Она вдруг осознала, что сидит не двигаясь на своей половине сиденья и наблюдает за тем, как раздевается Тристан. И каждое его движение разжигало огонь, тлевший где-то глубоко внутри ее тела.
Если ей желательно соблазнить его, то надо что-то предпринять. Но что? Она не успела еще ничего сообразить, а пальцы уже отыскали ленточку на вороте платья. Только она начала развязывать ленточку, как поймала на себе взгляд Тристана.
Плотно сжав губы, он сидел, не двигаясь, словно статуя. И казался таким напряженным, как будто едва сдерживал себя.
Ах-ах! Он старается сохранить самообладание. Это уже интересно. Возможно, если чуточку замедлить движения, то можно заставить предвкушение играть себе на руку...
Она опустила руку.
– Пожалуй, я подожду.
Он нахмурил брови.
– Подождешь?
– Подожду, пока ты закончишь раздеваться, – сказала она из своего угла, наблюдая за ним из-под полуопущенных ресниц. – Продолжай, пожалуйста. Мне это очень нравится.
Он некоторое время смотрел на нее, всем своим видом выражая сомнение.
– Мне кажется, это несправедливо.
– Несправедливо? – улыбнулась она. – Кто сказал, что мы должны быть справедливыми? Мне казалось, что цель заключалась в том, чтобы проверить способность каждого из нас противостоять искушению.
– Так оно и есть, – сказал он, несколько помрачнев, что заставило Пруденс улыбнуться еще шире.
– Гм-м. Значит, ты, наверное, просто боишься... проиграть, – сказала она, взглянув на него из-под ресниц.