— Твой сын жив, — повторила она.
Астрид рассказала, что на каменной россыпи по пути к Тинганесу был найден мертвый человек. Нашел его Свиной Стефан, это был старик Арве, сын вольноотпущенника, он заблудился в темноте, упал и расшибся. Свиной Стефан сделал то, что и следовало сделать: он вернулся в Киркьюбё и взял там одежду Сверрира. Потом переодел труп в эту одежду, испачкал ее кровью и до неузнаваемости камнем размозжил голову Арве. После этого он прибежал к сборщику дани и сказал:
— На россыпи лежит тот, кого ты искал, Всевышний опередил тебя. Но где же Аудун?
— Тогда они перестали искать, они считали, что Оттара убил Сверрир, и все в Киркьюбё решили, что он погиб. Правду Стефан сказал только мне и еще епископу Хрои. Вот все, что я знаю, но я не знала тогда, что епископу пришлось уплатить за тебя, Аудун, большую виру [16]. Сегодня корабли сборщика дани покинули Киркьюбё.
Она говорила быстро и не смотрела на нас.
Мы слушали молча, Астрид и Сверрир стояли далеко друг от друга, я был не в силах смотреть на них и отвернулся к морю. Астрид сказала, что возблагодарила Бога за то, что Сверрир остался жив, но была не в силах поблагодарить его за смерть Арве.
В ее голосе звучали жесткие нотки, она была очень красива, в волосах у нее был гребень, вырезанный для нее Унасом, этот гребень точно небесная лестница, поднимался у нее над ухом. Она вся раскраснелась, пока бежала сюда в гору, грудь у нее ходила ходуном. Астрид принесла нам поесть, она знала, что мы давно не ели.
— Поешьте, — сказала она.
Мы начали есть, но кусок не лез мне в горло, и еда не прибавила мне силы.
Сверрир и теперь не подошел к ней — можно ведь подойти к женщине так, чтобы присутствующий при том посторонний не счел это нескромным. Он же только жевал и не говорил с ней, похоже, и ему тоже еда не доставляла особой радости. Она сказала:
— Прости меня, что я не смогла поблагодарить Бога за смерть Арве. У него не было жены, но остались сын и дочь, теперь у них нет отца.
— Они уже взрослые, — заметил Сверрир.
— Наверное, эта мысль утешила Арве перед смертью, — проговорила Астрид.
Он не смотрел на нее.
— Арве разбился насмерть, так говорит Свиной Стефан, — сказала она, — а уж он-то знает. Но кто знает, успел ли Арве помолиться до того, как умер? Было бы хорошо, если бы Свиной Стефан помолился за него, но он этого не делает, никто не молится Богу за Арве.
— Бог призвал его к себе, — сказал Сверрир.
— Да, но только его, — откликнулась Астрид.
Он повернулся к ней и произнес медленно и тяжело:
— Я молился. Но слышала ли ты мою молитву?