— Это не только мое желание, но и мое право, хотя я еще не знаю, потребую ли я то, что принадлежит мне по праву, все в руках Господних. Знаю только, что не отступлю, я не создан для уступок. Я еду в страну, где правил тот, кто, по словам матери, был мой отец.
Епископ молчал.
Сверрир сказал:
— Я виноват в смерти старика Арве. Но у меня было право убить его. Для нас с Аудуном это была единственная возможность спастись — я ухватился за эту возможность и убил Арве. Это тяжелая ноша, и каждое убийство, которое мне впредь придется взять на себя, мне будет также тяжело нести. Но мои плечи выдержат эту ношу.
Епископ молчал.
Сверрир сказал:
— Я не могу взять с собой Астрид и моих сыновей, о них придется позаботиться тебе, епископ Хрои. В Норвегии они будут мне обузой. Но обещаю, что через два года либо вернусь сам, либо пришлю за детьми и Астрид корабль. Тогда я уже буду знать, чего хочу: буду или не буду требовать то, что принадлежит мне по праву. Если же я умру до истечения этого срока, Бог даст знать тебе об этом.
Епископ молчал.
Сверрир сказал:
— Товар, который мы должны были продать в Исландии, нам будет легче продать в Норвегии. И если ты пошлешь с нами письмо архиепископу Эйстейну, он возьмет нас служить в своей церкви. Я могу пойти к архиепископу и сказать: Я сын конунга Сигурда! Но я не требую того, что принадлежит мне по праву, я хочу только служить Богу и быть священником в Норвегии. Думаю, архиепископ мог бы убедить ярла Эрлинга, что ему выгодно, чтобы у него в стране один из священников был сыном конунга. Тогда в Норвегии воцарился бы мир.
— Ты неглупый человек, Сверрир, и ты умеешь преподносить правду так, что лишь самые умные способны понять, что кроется за твоими словами.
Мы ушли.
Теперь мне предстояло пойти к матери и сказать, что я отправляюсь со Сверриром в Норвегию. Это было нелегко, я утешал ее, говорил, что надеюсь найти там отца и, возможно, наше большое распятие, изображавшее сына Божьего на кресте.
— Преклони колени перед этим большим распятием, Аудун, тогда и я преклоню колени перед сыном Божьим…
***
Через три дня мы должны были покинуть Киркьюбё. Ночью я встретил Астрид, жену Сверрира, она сказала:
— Скоро ты уедешь отсюда, а когда мы снова встретимся?..
За день до того Сверрир ушел в Тинганес, жители Киркьюбё в это время года собирали в горах птичьи яйца. Астрид попросила меня пойти с ней и посмотреть ее младшего сына, он тяжело дышал, думаю, в ту ночь он был не совсем здоров. Я остался с ней в их со Сверриром жилище, младший сын спал, старший тоже. Астрид была легко одета, теперь я это заметил, мне стало больно при мысли, что скоро я отсюда уеду. Киркьюбё никогда не казалось мне таким красивым, как в эти дни, склоны были покрыты зеленью, тяжелые, темные волны набегали на берег. Она взглянула на меня: