– До счастливого события еще уйма времени, – заметил он, и его мать ласковым шепотом сделала ему замечание: подобные высказывания казались ей неделикатными. Я же ничего не имела против, наоборот, была готова обсуждать эту тему постоянно.
Я сказала, что после завтрака немного прогуляюсь, – мне не терпелось снова увидеть развалины аббатства.
– Кажется, ты неравнодушна к развалинам, – проговорил Люк – Должно быть, только из-за них и вернулась.
– Ничего удивительного, они очень живописны, – ответила я.
– Ты не должна утомляться, – предостерегла меня Рут.
– Я чувствую себя прекрасно и думаю, что от прогулки вреда не будет.
– И все-таки будь осторожна.
Разговор перешел на местные дела: усилия викария собрать деньги на содержание церкви; базары и распродажи, которые он устраивал с этой целью; бал в поместье одного из соседей, на который мы не могли пойти из-за траура.
Солнце яркими потоками врывалось в окна уютной столовой, и в это утро дом не выглядел зловещим. Даже аббатство, когда я подошла к нему несколько часов спустя, показалось мне всего лишь грудой древних камней.
Прогулка доставила мне большое удовольствие. Я была спокойна и готова примириться с версией, что Габриель покончил с собой из-за слабого здоровья. Не знаю, почему я вдруг решила удовлетвориться этим объяснением, – возможно, из-за боязни подумать о другом.
Домой я возвращалась через развалины. Сегодня здесь царили тишина и безмятежность; сияющее солнце, озаряя поросшие травой каменные плиты и разрушенные стены, прогнало мистические страхи. Вспомнив тот вечер, когда я бродила здесь, дрожа от ужаса, я посмеялась над своей глупостью.
За ленчем я увидела только Рут и Люка, сэр Мэтью и тетя Сара ели в своих комнатах.
Вернувшись к себе, я принялась составлять список необходимых покупок. Честно говоря, это было несколько преждевременно, однако я с таким нетерпением готовилась к появлению на свет своего ребенка, что не могла ждать. От этого занятия меня оторвал стук в дверь.
– Войдите, – пригласила я.
На пороге возникла тетя Сара с заговорщической улыбкой на устах.
– Я хочу показать тебе детскую, – заявила она. – Пойдем? Я охотно поднялась – мне было интересно побывать там.
– Это в моем крыле, – продолжала тетя Сара. – Я частенько туда захожу. – Она хихикнула. – Поэтому все говорят, что я впала в детство.
– Уверена, что никто не говорит ничего подобного, – возразила я, и ее личико сморщилось.
– Говорят, говорят, – настаивала она, – но мне это нравится. Раз уж первое детство не вернешь, остается только устроить себе второе – в старости.