Надо все равно спать, может это его последняя ночь. А может и вовсе лучше пойти на крышу дома — пяти этажей вполне хватит, чтобы все это прекратилось.
Мысль о смерти пугала, тем более, что мама вряд ли это перенесет. Он не имеет права погубить маму, — она для него всегда делала только хорошее. Тогда надо бежать куда-то туда, где его никто не знает, и никто не будет подкалывать за то, что он рыжий. Но бежать зимой не очень хорошая мысль, ведь он просто замерзнет, а до теплых стран ему не добраться, да и потом кто знает, что там делают с такими как он. В рабство? Тоже не сильно хочется. Надо просто уснуть, а завтра… Завтра все пройдет…
Бесполезно было убеждать себя уснуть. В голове, как заезженная пластинка, то громче, то тише звучало желание бежать в лес. Зачем? Почему? Не знает. Для него это был такой же глупый вопрос как, зачем человеку хочется кушать или спать. Может это ключ к решению всех его проблем.
Сонный елей растекался по стенам, в их двухкомнатной квартире сейчас был слышен только стук ходиков настенных часов. Саня через силу держал себя в постели, но сна не было ни в одном глазу. Он достал из-под подушки фонарик и посветил им на будильник возле кровати, уже почти три часа ночи. Немного подумал.
Резким движением скинул одеяло, нужно было встать быстро, чтобы не успела скрипнуть кровать. Мгновенье и он уже стоял на ногах. Даже показалось, что кровать сама его вытолкнула. Он кинулся одеваться и как назло, где-то затерялся второй носок, а так как свет зажигать не хотелось, пришлось рыскать на ощупь. Порезанные руки плохо слушались. Как он будет завтра писать в школе, раз не может даже рубашку толком застегнуть.
Через пять минут Саня, оглядываясь по сторонам, выбежал из подъезда. В их окнах на третьем этаже свет не зажегся, значит, он никого не разбудил.
Хорошо, что никто не видит его в таком неряшливом виде. Школьные брюки — это первое, что ему попалось под руки, рубашка, которую дал ему дедушка, была застегнута всего на две пуговицы, ветровка и кеды, один из которых, был надет на босую ногу.
Он бежал все дальше от дома. Словно магнитом влекомый туда, откуда он совсем недавно хотел выбраться. Он точно знал, где находится эта избушка, но каким образом — понять не мог, просто знал и все. Он бежал мимо спящих кварталов, не такого уж большого города, бежал мимо школы, в которой свет горел только у сторожей. Бежал мимо строителей, которые как ни странно, работали в такое время, наверное опаздывают со сдачей нового здания. Видел бы его сейчас учитель по физкультуре, за такой бег он бы повесил Санин портрет на доску почета.