– Пожалуй, поднимусь наверх пожелать ему спокойной ночи, – пробормотала я с вымученной улыбкой. Мне не хотелось, чтобы Гордон спустился вниз и застал свою жену и бывшую невестку за вырыванием друг у друга волос. Как бы мне ни хотелось выцарапать ей глаза, как бы она меня ни злила, я не могла рисковать и потерять возможность видеть Майкла. Но Боже, до чего же она мне была сейчас ненавистна!
Я пропустила Гордона, спускавшегося по лестнице, и направилась в спальню.
– Не задерживайся там, – предупредил он хмуро.
Тряпичного сердечка, которое я повесила над кроватью Майкла, уже не было. Я спросила Майкла – куда оно делось, но он не понял меня.
Я наклонилась, чтоб поцеловать его:
– Я люблю тебя.
– И я тоже люблю тебя, – ответил он голосом невинного младенца. Пальцами он нервно теребил край одеяла. – Как жаль, что у нас не будет времени, чтобы попытаться снова...
– Увидимся утром, – улыбнулась я. – Уверена, ты будешь здесь.
– Я решила уехать сегодня пораньше.
По субботам у Майкла не было сеансов облучения, и он мог поспать подольше. Я объявила о своем решении его родителям за завтраком.
– Сегодня? – переспросила Норма, изображая вежливое удивление.
– Мне бы только хотелось побыть наедине с Майклом несколько минут... Мне многое нужно сказать ему.
– Хорошо, он скоро спустится, – согласилась Норма.
Мои надежды прорваться в спальню и побеседовать с ним там наедине были обречены.
И снова все повторилось, как вчера. Майкл прилег на диване в гостиной, я пристроилась рядышком, Гордон наблюдал за нами из-за газеты. Норма удалилась на кухню... Мы говорили полушепотом, но, могу поклясться, его отец подслушивал.
– Я буду звонить тебе. А ты – попроси отца помочь тебе связаться со мной. В следующую пятницу я вернусь. Обещаешь, что дождешься меня?
– Постараюсь, – криво усмехнулся Майкл.
Я обняла его так крепко, как мне удалось в этом нелепом положении, и поцеловала в губы. За спиной я услышала, как гневно зашуршала газета, и наш сторож сердито рявкнул:
– Фрэнни! Не смей душить его! Бедный мальчик не может постоять за себя!
– Мы прощаемся, – огрызнулась я. Должно быть, объяснение было принято, потому что он вернулся к чтению своей газеты.
Я еще раз крепко поцеловала Майкла.
Страстно раздвигая языком его губы...
Майкл счастливо рассмеялся.