— Не могу пожаловаться, — спокойно сказал маркиз, — хотя мне и не удалось опередить того молодого человека, который бросил мне вызов в самый последний момент на скачках у герцога. Вы, кажется, сказали, что его имя — Патрик Фэрли.
— Я молилась, чтобы победил он, так как это было бы предзнаменованием удачи для него и Кэролайн.
— Теперь мне понятно, почему он так боролся со мной.
Рокуэйна чуть вздохнула.
— Это были волнующие скачки, правда, я даже не думала, что у Патрика есть хоть какой-то шанс. Но теперь пришла его очередь праздновать победу, и мне хочется надеяться, что вы как настоящий джентльмен пожелаете ему счастья.
— А я думал, что и мне пожелают того же! — усмехнулся маркиз.
Рокуэйна не стала возражать, подняла бокал и сказала:
— За Патрика, который выиграл изумительный трофей, несмотря на то, что у него не было никаких шансов.
Маркиз поднял бокал и выпил. Затем он сказал:
— По правде говоря, вы должны были бы поднять бокал и за меня, но, чтобы вас не смущать, я попрошу сделать это позднее.
Рокуэйна не сразу сообразила, что он намекает на то, что и он выиграл трофей — ее саму. Вместо этого она сказала:
— Скоро слуги принесут следующее блюдо, а я рассчитываю, что вы все-таки скажете, почему так спешили в Париж.
— Конечно, — согласился маркиз. — Все очень просто: принц-регент попросил меня конфиденциально купить для него пять чудесных картин, и мне пришлось поспешить, так как завтра их собираются выставить на аукцион.
— Картины! Вот этого я не ожидала!
— А, кстати, просто ради интереса, в чем, по-вашему, была причина спешки?
Рокуэйне не хотелось говорить правду, но она все-таки с вызовом сказала:
— Сначала я думала, что причина касается покупки лошадей, но, поскольку у вас их и так достаточно, в этом деле может быть замешана только… женщина!
Маркиз посмотрел на нее так, словно не верил, что такая девушка может говорить подобные вещи. Затем он сказал:
— Я вижу, Рокуэйна, что вы совсем не похожи на неопытную, неискушенную девушку.
— Мне жаль, что я так разочаровала вас, — ответила она, — но меня не вывозили в качестве дебютантки, а мне уже девятнадцать лет, то есть я на целый год старше Кэролайн.
— И, насколько я понимаю, за этот год вы накопили уйму знаний!
Маркиз снова подсмеивался, и она приняла вызов.
— Все мои знания, смею вас заверить, получены из книг, ибо ни вы, ни другой гость замка никогда не видели меня и не разговаривали со мной. Мне строго запрещалось общаться с кем бы то ни было.
Она говорила все тише.
— Со дня кончины моих родителей меня держали взаперти, унижали, оскорбляли и наказывали. Поэтому, если сейчас я веду себя в какой-то степени игриво, вы должны простить меня, ведь я словно только откупоренная бутылка шампанского.