«Я люблю его», — говорила она про себя, понимая, насколько безнадежно рассчитывать на взаимность.
Скорее всего, после победы над князем, маркиз снова вернулся к рыжей зеленоглазой княгине.
Если же он решил, что это слишком рискованная авантюра, то ее место, несомненно, готовы занять другие женщины.
Теперь она по-другому воспринимала пришедшие ей на память рассказы о женщинах, так безумно любивших маркиза, что они кончали самоубийством или умирали от несчастной любви.
Лежа на подушках в роскошной комнате с расписным потолком, она думала о том, что без него ей было бы все равно где жить, хоть на чердаке.
«Я хочу быть с ним, разговаривать с ним», — шептала она.
У нее было такое ощущение, что солнце закатилось и она погрузилась в ту же беспросветную темноту, что и после ранения.
После обеда, когда маркиз еще не вернулся, пришла Мари, чтобы помочь Рокуэйне встать с постели.
Она помогла ей надеть одно из самых лучших платьев из приданого Кэролайн, белого цвета, отделанное рядами кружев и украшенное голубыми лентами. Но для Рокуэйны все окружающее погрузилось в мрак, словно стояла ненастная погода и шел нескончаемый дождь.
Когда она оделась, монахиня сказала:
— Пришло время прощаться, мадам.
— Прощаться?
— Больше вам не потребуются мои услуги. Для меня было большим удовольствием и честью помогать вам.
Рокуэйна поблагодарила ее и, поскольку ей нечего было подарить монахине, настояла, чтобы та взяла в монастырь одну из корзинок с орхидеями.
— Мы будем возносить молитвы Святой Деве о том, чтобы вы были счастливы, мадам, — улыбалась женщина, и о том, чтобы Господь послал вам детишек, таких же красивых, как вы и месье!
Рокуэйна считала это настолько невероятным, что не ответила.
Когда монахиня ушла, а Мари закончила причесывать Рокуэйну, девушка медленно поднялась со стула.
— У меня ноги словно ватные! — воскликнула она.
— Этого следовало ожидать, . — послышался голос, и она увидела входящего в спальню маркиза.
Ей показалось, что он выглядит еще великолепнее, чем обычно, она просто не могла оторвать от него взгляд.
Рокуэйне казалось, что солнце выглянуло из-за туч, а маркиз, идущий к ней, излучает золотое сияние.
Улыбаясь, он сказал:
— К сожалению, я не могу прислать за вами карету, ведь мои лошади еще не научились подниматься по лестнице, поэтому позвольте мне самому отнести вас в салон.
Рокуэйна почувствовала, что у нее на мгновение остановилось сердце, и, еле справляясь с собой, она сказала:
— А вам не будет… тяжело?
Маркиз не ответил. Он просто взял ее на руки, и она почувствовала, что млеет, ощущая силу его рук и его близость. Как и в прошлый раз, ей стало удивительно уютно и спокойно.