— Насколько мне известно, сегодня вы нарушили границы моих владений, — медленно начал герцог.
— Ваша… ваша светлость.
— Вчера вы ничего не сказали мне о том, что собирались это сделать.
— Я решила… Я решилась на это… в последний момент… ваша светлость.
— Вам хотелось навестить Стрэткарна?
— Да, ваша светлость.
— Зачем?
— Мне хотелось отблагодарить его за гостеприимство… после происшествия на дороге… и мне хотелось… увидеться с ним.
— Почему вам хотелось этого?
— Он стал мне… другом, ваша светлость.
— И вы знали, что такую дружбу я бы никогда не одобрил!
— Я… не имею отношения… ваша светлость, к вашей взаимной вражде и… междоусобицам, которые начались задолго до моего… появления в Шотландии.
— Но вы знали, что я этого не одобрю?
— Вы никогда не говорили об этом… но у меня была мысль, что… вашей светлости это может… не понравиться.
— По крайней мере вы не лжете.
— Я… стараюсь, ваша светлость.
Леона мечтала лишь о том, чтобы он позволил ей сесть. Онаи правда боялась, что ноги не выдержат, и она упадет.
Несмотря на то что герцог говорил с ней сдержанно, почти без эмоций, она не могла не почувствовать, как от него исходит злоба, и уже одно его присутствие внушало благоговейный страх.
Казалось, он заполнял собой всю комнату, и пока она ждала, когда он снова заговорит, сердце ее билось так громко, что и герцог, наверное, это услышал.
— Вы правы, предполагая, что я не одобряю вашей дружбы, если это действительно дружба, — наконец сказал герцог. — Я не собираюсь давать вам никаких объяснений относительно причин, по которым не считаю его подходящей кандидатурой для знакомства с кем бы то ни было, находящимся под моей опекой. Но вы должны подчиняться мне, и я заявляю, что больше вы его не увидите!
— Боюсь… я… я не могу согласиться с этим, ваша светлость!
Леона пыталась говорить твердо, но голос ее не слушался и звучал вяло и едва слышно.
— Почему же?
— Мне… нравится лорд Стрэткарн, ваша светлость.
— Нравится? Он?
Голос герцога стал таким громким, что он почти выкрикнул свой вопрос.
— Полагаю, вы уже вообразили, что влюблены в него? Леона не ответила, и герцог, помолчав, продолжил:
— Надеюсь, он рассказал вам о своей жене?
— О своей… жене?
Леона едва смогла выговорить эти слова.
— Да, о своей жене! — ответил герцог. — Он женат на какой-то актрисе, которая не живет с ним, но тем не менее носит его фамилию.
На мгновение Леоне показалось, что она вот-вот упадет в обморок, но затем она сжала пальцы с такой силой, что ногти впились в ее нежные ладони, и спросила еле слышно:
— Это… правда?
— Конечно же, правда! — резко ответил герцог. — Но нет ничего удивительного в том, что Стрэткарн держал вас в неведении относительно того, что, несомненно, является пятном на чести его семьи.