– Думаю, все можно списать на временное безумие, которое охватывает любого, кто слишком углубляется в лабиринты любви. Я знаю, что говорю, потому что сам побывал в твоей шкуре. Чувства притупляются, взор затуманивается... Ну что ж, мы все рано или поздно должны пройти через подобные испытания.
– Я больше через это никогда не пройду, никогда.
– Эх, глупышка, – неодобрительно пробормотал Филипп.
– Я уверена в этом. Кстати, знаешь, сколько я заработала сегодня вечером? Ты просто себе не представляешь, десять тысяч фунтов! – Лиз хихикнула. – Я тебе сейчас еще кое-что расскажу. Сегодня вечером я получила огромное удовольствие от секса. Это было прекрасно. Можешь себе представить, насколько это было великолепно, если я сама тебе об этом говорю! Я полностью отдалась работе, и по всему было видно, что он остался мной очень доволен. – Она еще раз хихикнула.
Филипп с изысканной вежливостью прокомментировал:
– Я бы больше удивился, если бы он дал меньше.
– Меня это вполне устраивает, потому что в какой-то степени компенсирует те деньги, которые я потратила на этого... этого...
– Да, мы понимаем, что ты имеешь в виду.
– ...и теперь я смогу отдать все свои долги, а вот это тебе... – И она протянула ему пачку банкнот. – Я очень тебе благодарна, Филипп. Я предполагала, что эта идея исходила от моего Любимчика, но мне не могло прийти в голову, что он хочет стать моим сутенером. Я поначалу думала, что он действительно проиграл эти деньги в карты.
– Он слишком большой мошенник, – покачал головой Филипп. – В принципе это был вполне закономерный поступок. Так как ты перестала снабжать его деньгами, он решил заработать их новым способом, по-прежнему используя тебя, если не учитывать, конечно, тот случай со стариной Хью Колепортом, которого он шантажировал.
– Она действительно беременна?
– Боюсь, что да. Насколько я знаю, старый Колепорт воспользовался хлыстом, когда этот болван имел неосторожность предложить ему, что за приемлемую цену спасет честное имя его дочери. Теперь он остался ни с чем.
Филипп вздохнул с явным облегчением, особенно теперь, чувствуя в руках приятную хрустящую упругость тысячи фунтов.
– Я возьму эти деньги, потому что беднякам не приходится выбирать... Вдобавок ко всему я еще считаю, что я честно их заработал. Ведь у нас с тобой одно общее дело. Ты занимаешься телами, а я – информацией. – Их глаза встретились, и они поняли друг друга. – Да... Я мог бы подкидывать тебе покупателей...
– Клиентов!
– Очень хорошо, клиентов, за чисто символическую плату... скажем, десять процентов. Ты не против?