– Мне нужно... идти.
Ханна встала и, несмотря на протесты Пипа и Данте, бросилась бежать.
Она не заметила, как миновала сад, вошла в дом и взбежала по лестнице. Очнулась, лишь когда оказалась в комнате, прислонившись спиной к двери.
Она закрыла глаза. Девушка гнала воспоминания, но они преследовали ее. Она никогда не задумывалась о том, насколько велика печаль малыша, сжимавшего в руках щенка.
«Ее зовут Лиззи... в честь ангела...»
Лиззи... Она напоминала Ханне бабочку, на мгновение успокоившуюся у нее в руках.
Годами Ханна наблюдала, как росли у сестры крылья – тонкие, раскрашенные нежными красками девичьих грез, казалось, Элизабет всегда будет подставлять лицо ветерку, ожидая, когда тот ее поднимет и унесет прочь.
Увы, они не знали, что она летит в огонь...
– Лиззи, – прошептала Ханна, – мне так тебя не хватает. Прости, прости за все...
Ханна опустилась на кровать, дав наконец выход слезам.
Открытое ветру болото за окном плясало у нее перед глазами, пока не изменило свои очертания, а оконные стекла не превратились в серые камни, а земля за дикой пустошью – в милую сердцу зелень Ирландии.
Ханна смотрела на сестру, затерявшуюся в огромной кровати. На ее щеках больше не играл румянец, золотистые волосы стали блеклыми и тонкими. Из глаз исчезли веселые искорки.
– Ты пришла, – прошептала Лиззи со слезами на глазах. – Я боялась, что ты не придешь.
– Как ты могла сомневаться? Разумеется, я приехала, как только получила письмо и узнала, что ты больна.
Ханна взяла ее руку, такую хрупкую, что, казалось, та могла рассыпаться от одного лишь прикосновения. У нее сжалось сердце, когда она вспомнила, что, когда видела эту руку в последний раз, она была нежной, изящной, на пальце блеснуло обручальное кольцо, когда новобрачный подсаживал ее в изящную дорожную карету. Неужели это было всего шесть лет назад?
Ханне показалось, что с тех пор прошла целая вечность.
И все же она не ожидала увидеть Элизабет в таком состоянии. Цветущая невеста превратилась в тень, балансирующую на грани жизни и смерти.
– О, Лиззи, почему ты не послала за мной раньше?
– Не решалась. Ты столько раз приглашала меня приехать, но я так и не собралась.
Ханна поморщилась при воспоминании о том, как сильно ее оскорбляли эти отказы, – необходимость присутствовать на вечере, посещение двора, светская жизнь захватили Элизабет с того момента, как она стала женой баронета.
После смерти отца было больно смотреть, как Элизабет чахнет во вдовьем домишке на краю поместья их дяди, обходясь выгоревшими лентами и дважды перелицованными платьями.