Однако одно дело знать, как это называется, а совсем другое – решить, что по этому поводу делать.
Эмма довольно быстро сообразила, что вся проблема в ней самой. Бессмысленно тратить часы на раздумья по поводу поведения близких, не изменив своего собственного. В конце концов, именно она позволила им так себя вести – и только она могла это изменить. Однако Эмма уже давно смирилась со своей пассивностью, понимая, что в семейных отношениях ей недостает уверенности в себе. В глазах родителей она навсегда осталась неуклюжей Эммой, старшей и наименее удачной дочерью (Кирстен была младшей и более удачливой). Кроме того, в свое время она отказалась от работы в компании отца (до этого она не смела ни в чем ему отказать), и ей этого не простили.
Самое удивительное, что на службе Эмму Шеридан все уважали. Она была координатором специального проекта помощи детям, имела в подчинении несколько человек и, помимо организации «горячей линии» умудрялась еще провести в год две конференции.
Ее родители даже не догадывались о существовании другой, деловой и самостоятельной, Эммы, да и у нее на работе никто бы не признал в ней женщину, позволяющую вытирать о себя ноги.
– Ты садись, а я сделаю чай, дорогая, – галантно предложил Джимми О'Брайен и принялся рыться на Эмминых полках, рассыпая все и уронив на пол бутылку с соевым соусом.
Мать отказалась от предложения, устало взмахнув рукой с таким видом, будто она умирает, как хочет чаю, но героически решила от него отказаться. В этот момент она напомнила Эмме пассажира «Титаника», отказывающегося от спасательного жилета.
– У нас нет времени, Джимми.
– Было бы время, если бы ты не надрывалась, прибирая за этой ленивой мадам!
Джимми с грохотом захлопнул дверцу полки. От его огромной фигуры, облаченной в свитер кремового цвета, кухня казалась крошечной. Он был ростом выше холодильника, такой же громоздкий, с широкими плечами и пушистой белой бородой, делавшей его похожим на Санта-Клауса.
Анне-Мари повезло: она на миссис Клаус не походила. Высокая, очень худая, волосы старательно выкрашены в золотистый цвет, длинные пряди зачесаны назад и закреплены сзади черепаховой заколкой, напоминающей окаменевшего жука. В цветастом летнем платье с поясом она была похожа на аккуратную домохозяйку пятидесятых из телевизионной рекламы. Анне-Мари никак нельзя было дать ее лет. Она была на десять лет моложе своего мужа и сохранила гладкую кожу без морщин, что свойственно людям, которые стопроцентно уверены, что попадут в рай благодаря своим добродетелям и неустанным молитвам. Ей даже в голову не приходило усомниться, не затруднит ли прямой путь к вратам рая ее любовь к распространению сплетен.