Селена ахнула:
– Ты о том самом Прометее, который, по легенде, подарил людям огонь?
– Да, о нем.
Грейс с беспокойством посмотрела на Юлиана:
– Кажется, его приковали к скале, и каждое утро прилетавший к нему гриф склевывал его внутренности?
– Именно. Ночью у него все отрастало заново, чтобы грифу было чем поживиться в следующий раз. – Юлиан поморщился. Боги определенно умели наказывать тех, кто разочаровывал их. – Как же я вас всех ненавижу! – гневно бросил он брату.
Купидон кивнул:
– Ненавидишь, и правильно делаешь. Жаль, что я не могу вернуть все назад и не умею снимать чары. Хочешь – верь, хочешь – нет, но мы с мамой действительно очень переживаем за тебя. – Купидон поставил на столе перед Юлианом небольшую коробку: – Если ты питаешь какие-либо иллюзии по поводу свободы, то это тебе пригодится.
– «Бойтесь данайцев, дары приносящих», – процитировал Юлиан и открыл коробку. В ней на синем атласе лежали две пары серебряных наручников и ключи к ним.
– Гефест постарался?
Купидон кивнул.
– Даже Зевс не сможет разомкнуть их. Как почувствуешь, что теряешь над, собой контроль, пристегнись к чему-нибудь покрепче и держись… – он кивнул в сторону Грейс, – держись от нее подальше.
Юлиан тяжело вздохнул. Ему хотелось ответить с иронией, но это оказалось выше его сил. Увы, почти в каждом воплощении его приковывали к чему-нибудь.
– Это просто бесчеловечно. – Грейс всхлипнула, но Купидон строго посмотрел на нее:
– Поверь, если ты его не прикуешь, то потом очень об этом пожалеешь.
– Сколько у меня времени?
Купидон пожал плечами:
– Не знаю. Вероятно, это зависит от тебя, от твоего самообладания. Впрочем, возможно, кандалы тебе и вовсе не пригодятся.
Юлиан закрыл коробку. Разумеется, он верил в свои силы, но кто знает. Его оптимизм умер долгой и мучительной смертью с дюжину веков назад.
Эрос хлопнул брата по спине:
– Удачи, парень. – Он тут же растворился в воздухе, а Юлиан молча уставился в пространство.
Если он чему и научился за столетия своей жизни, так это спокойствию, когда вверял мойрам свою судьбу. Глупо, даже и думать о том, что он сможет вырваться на свободу. Такова его доля, и он примет ее бестрепетно, даже если раб по-прежнему останется рабом.
– Юлиан? – окликнула его Грейс.
– К сожалению, из этой затеи ничего не получится. Лучше отвези меня к себе домой и позволь любить тебя. Давай будем веселиться, пока никто не пострадал.
– Но это же уничтожит твой шанс стать свободным. Скорее всего, второго такого случая тебе не представится. Раньше тебя хоть раз призывала женщина Александра?
– Нет.