Наконец, третьей постоянной причиной ссор между ним и Дженни были его родные. Дэвида ужасно огорчало вызванное его женитьбой отчуждение между ним и семьёй. Конечно, между Инкерманской Террасой и домиком на Лам-стрит поддерживались некоторые отношения. Но это было не то, чего хотелось Дэвиду. Дженни во время визитов держала себя чопорно, Марта — холодно, Роберт молчал, Сэм и Гюи чувствовали себя неловко. И странное дело: когда Дэвид видел, как надменно-покровительственно обращалась Дженни с его родными, он готов был её поколотить, но с той минуты, как они уходили, он чувствовал, что любит её по-прежнему. Он понимал, что их брак был ударом для Марты и Роберта. Марта, конечно, встретила этот удар с чем-то вроде горького удовлетворения. Она, мол, всегда знала, что уход Дэвида из шахты принесёт им одно горе, — и вот теперь эта глупая ранняя женитьба показала, что она права.
Роберт держал себя иначе. Он замкнулся в молчании. С Дженни он был всегда ласков, усиленно ласков, но, как ни старался он ободрять молодых, в его молчании сквозила грусть. Он возлагал на Дэвида надежды, он так много строил на будущей деятельности сына, он, можно сказать, всю свою жизнь вложил в будущее Дэвида. А Дэвид в двадцать один год женился на глупой девчонке-продавщице. Вот что в глубине души думал Роберт.
Дэвид угадывал печаль отца. Ему было очень больно. Он не спал по ночам, думая об этом. Отца возмущает его женитьба. Возмущает и то, что он обратился к Баррасу с просьбой о месте. Возмущают занятия с Артуром в «Холме». И, несмотря на всё это, отец написал ему, приглашая поехать с ним удить в Уонсбек!..
Дэвид вздрогнул, очнулся от задумчивости. Немного виновато успокоил расшумевшихся учеников. Торопливо набросал ответ отцу и отдал Гарри. Затем с жаром принялся за обычную работу.
Всю неделю он с нетерпением ждал субботы. Он всегда был великий охотник до рыбной ловли, но ему так редко представлялся случай поудить. Стояла весна, он знал, что в Уонсбекской долине сейчас должно быть чудесно. И его вдруг стало мучить желание побывать там.
Наступила суббота. День был самый подходящий для рыбной ловли, тёплый, с проблесками солнца сквозь облака и мягким западным ветром. Дэвид встал рано, принёс Дженни её утреннюю чашку чая, приготовил бутерброды с вареньем. Осмотрел удочку, подаренную отцом, когда ему минуло десять лет, — как ясно помнился этот день и лавка Мэрриота в Вест-Энде, куда они с отцом ходили её покупать. Он попробовал согнуть удочку, — она осталась такой же гибкой и вполне годилась. Тихонько насвистывая, Дэвид надел сапоги. Дженни была ещё в постели, когда он ушёл из дому.