Во вторую субботу сентября 1914 года Артур около часу дня возвращался домой из «Нептуна». На руднике снова всё было по-прежнему, работа возобновилась, трагическая история катастрофы, казалось, была забыта и погребена навсегда. А между тем лицо Артура не выражало удовлетворения. Он шёл по дороге походкой усталого человека. Войдя в усадьбу, он увидел, что, как он и ожидал и боялся, сегодня прибыл новый автомобиль. Бартлей, отправленный в Тайнкасл на месяц для обучения, сегодня сам приехал в нём, и автомобиль стоял на дорожке перед домом — машина типа Ландоле, сочетание блестящего коричневого лака с сверкающей медью. У нового автомобиля стоял Баррас, и когда Артур проходил мимо, он его окликнул.
— Посмотри, Артур, вот он, наконец!
Артур остановился. Он был в рабочем костюме шахтёра. Остановив на автомобиле угрюмый взгляд, он сказал, наконец:
— Да, вижу.
— У меня теперь столько дел, что автомобиль попросту необходим, — пояснил Баррас. — Нелепо было не подумать об этом раньше. Бартлей говорит, что у этой машины прекрасный ход. Сегодня вечером мы с тобой прокатимся в Тайнкасл и испытаем её.
Артур, казалось, раздумывал. Он сказал:
— К сожалению, я ехать не могу.
Баррас засмеялся. Смех тоже был новый, как и автомобиль. Он ответил:
— Ерунда. Мы проведём вечер с Тоддами. Я заказал для всей компании обед в Центральной.
Артур отвёл глаза от автомобиля и уставился теперь на отца. Лицо Барраса не было красным, а между тем оно, казалось, пылало: глаза и рот были ярче, чем прежде, особенно выделялись глаза — маленькие, за сильными стёклами. В нём замечалась какая-то суетливость, непонятное возбуждение; может быть, это новый автомобиль так обрадовал его?
— Я не знал за тобой привычки давать обеды в Центральной, — заметил Артур.
— У меня и нет такой привычки, — отвечал его отец с неожиданным раздражением. — Но сегодня особый случай. Алан отправляется со своим батальоном на фронт. Мы все им гордимся. К тому же я некоторое время не встречался с Тоддом. Хочу его повидать.
Артур опять подумал с минуту, затем спросил:
— Ты не виделся с Тоддом с тех пор, как случилось несчастье в копях?
— Да, — отрывисто подтвердил Баррас.
Наступило молчание.
— Знаешь, отец, меня всегда поражало, что ты не попросил Тодда выступить и поддержать себя на суде.
Баррас резко повернулся к сыну:
— Поддержать! Что ты хочешь сказать? Выводы следствия были совершенно удовлетворительны, — не так ли?
— Удовлетворительны?
— Да, именно, — отрезал Баррас. Он достал из кармана платок и стёр небольшое пятно пыли с радиатора.