– Что ж, с благополучным прибытием! – откликнулся Александр. – Бумаги в целости и сохранности?
– Так точно. Ты, я вижу, тоже цел и невредим. А что с мисс Риппон и леди Аделиной? Том с ума сходил от беспокойства за молодую хозяйку. Говорил, она сражалась как лев, когда сэр Клайв Боттомли пытался тебя похитить. Том боялся, что она переусердствовала, и сэр Клайв из мести подстроит какую-нибудь пакость.
Александр с ужасом почувствовал, что краснеет. Пытаясь скрыть смущение, он закашлялся, но добился прямо противоположного эффекта: и отец, и Хенк Баррет смотрели на него с нескрываемым любопытством.
– Я счастлив сообщить тебе, что Шарлотта и ее тетушка живы и здоровы, – деревянным голосом произнес Александр и, избегая пронзительного взгляда Хенка, уставился на мозаику, украшавшую стену. – Кстати, мы с Шарлоттой два дня назад поженились. Ее тетушка тоже живет в гареме и опекает племянницу. Видишь ли, в сложившихся обстоятельствах свадьба была наилучшим выходом.
– О, я от всего сердца поздравляю тебя, Александр!
Хенк с трудом скрывал изумление. Надо же, Александр, этот неисправимый донжуан, вдруг смутился! И не просто смутился, а покраснел… ей-Богу, покраснел! Интересно, какие именно обстоятельства вынудили Александра жениться?.. Хенк подавил бестактный смешок. Да, он бы много отдал за то, чтобы узнать истинную подоплеку этих загадочных событий. Что заставило его друга очертя голову ринуться в столь рискованное предприятие, как женитьба?
– Мне хотелось бы засвидетельствовать свое почтение леди Аделине и твоей супруге, – сказал Хенк. – Если, конечно, эмир не сочтет это грубым нарушением турецких обычаев и не обидится.
Александр еле удержался от резкого отказа. Его самого обуревали противоречивые чувства, и он не спешил переводить просьбу Хенка эмиру. С одной стороны, принцу хотелось доставить Шарлотте и леди Аделине удовольствие. Он понимал, что они обрадуются встрече с человеком, который говорит по-английски. А с другой – Александра обуяла примитивная, иррациональная ревность. Как это его жена выйдет из гарема и предстанет перед посторонним мужчиной?! Мало ли что Хенк Баррет уже видел ее лицо! И что он сам столько раз восставал против нелепых ограничений, накладываемых на мусульманских женщин! В принце заговорили собственнические инстинкты, и ничто не могло бы его сейчас переубедить.
– Им придется закрыть лица, – словно со стороны услышал Александр свой голос и добавил извиняющимся тоном: – Ты же понимаешь, во дворце моего отца так принято.
В темных глазах эмира промелькнули жалость и насмешка.