— Моя мать в Нью-Йорке, — призналась она в конце концов. — Она собиралась пробыть там еще неделю, и я знаю, что она не беспокоится обо мне, потому что думает, что я нахожусь у подруг на озере Тахо.
— А твои подруги? Уж они-то наверняка гадают, где ты?
— Нет, потому что думают, что я в Манхэттене с матерью, а в их домике нет телефона, так что никто и не договаривался звонить друг другу. Честно говоря, я долго все обдумывала, старалась устроить так, чтобы никто не смог забить тревогу, но вы, если хотите, можете позвонить матери домой и убедиться, что ее там нет. Она живет на Санрайз-драйв в Гринакре, а номер телефона 555-1212. Я предполагаю, что в Нью-Йорке она могла остановиться в «Плазе», но не уверена. Мне она не сказала, куда поехала.
Лаура молча записала всю эту информацию. Мать Кристи крайне небрежно относилась к своим обязанностям опекуна, и все же было приятно узнать, что эта женщина не провела всю прошедшую неделю, яростно названивая в пустой дом и воображая самые страшные картины того, что могло случиться с дочерью.
Лаура спрятала записную книжку в карман. — Спасибо за информацию, — сказала она, улыбаясь при виде сытой сонной Кристи. — Доброй ночи, юная леди. Поскорей беги в постель, пока не заснула на ходу. Я постараюсь не задерживать твоего отца больше, чем на несколько минут.
— Если он задержится дольше, я уже засну. — Кристи в последний раз обняла отца и поплелась наверх, еле передвигая ноги от усталости.
Беннет проследил взглядом, как дочь поднимается по ступенькам, затем уселся рядом с Лаурой за деревянным столом. Он взял ее руку, зажал между своими ладонями, и ее сердце сразу же бешено забилось, будто подражало вышедшим из-под контроля вагончикам аттракциона «Катание с горок».
— Мне хочется еще раз поблагодарить вас за то, что вы привезли мне дочь, — мягко произнес он. — Я просто не могу придумать, как мне лучше выразить свою благодарность, но если вам что-то пришло в голову, подскажите мне.
«Его улыбка наносит непоправимый ущерб моей нервной системе, — решила Лаура. Сколько времени пульс способен биться с удвоенной скоростью, пока не лопнет от перенапряжения?» Она высвободила руку и сосредоточилась на мыслях, типичных для сотрудника полиции, хотя ей страшно этого не хотелось делать. Но вот ее телу, к прискорбию, интересней было гадать, действительно ли широкая грудь Беннета Логана была такой мускулистой, какой казалась под тонким сетчатым трикотажем его рубашки. А его губы… Интересно, что ты ощущаешь, когда такие твердые, чувственные губы жадно касаются твоей кожи, бросая тело в дрожь жаркой страсти? Она резко встряхнулась, придя в ужас от собственных мыслей. И, пытаясь скрыть смущение, оживленно заговорила: