– Люси, – прошептал Грегори и потерся носом о ее щеку, – скоро утро.
Люси что-то пробормотала во сне и повернула голову.
– Да, – сказала она.
Одно коротенькое «да». В этом была вся Люси. Она рассудительна и благоразумна. И он любит ее именно за это и за многое еще. Она не хочет менять мир. Просто она хочет сделать его прекрасным для всех, кого любит.
Она стремится к стабильности и заведенному порядку. Поэтому прыжок, который ей предстоит совершить, станет для нее...
Эта мысль ошеломила Грегори.
– Ты должна пойти со мной, – сказал он. – Сейчас. Мы должны уйти до того, как проснется челядь.
Люси слегка вывернула нижнюю губу и закатила глаза, как бы говоря «О Господи!». Это получилось у нее так забавно, что Грегори не удержался и поцеловал ее. Чмокнул в уголок рта – потому что на более долгий поцелуй времени не было. Легкость и сладость поцелуя были разрушены ее обескураживающим ответом:
– Не могу.
Грегори отпрянул.
– Тебе нельзя оставаться.
Но Люси покачала головой.
– Я... я должна поступить правильно.
Он устремил на нее непонимающий взгляд.
– Я не имею права сбежать, я не могу допустить, чтобы лорд Хейзелби тщетно ждал меня в церкви, – сказала она и подняла на него глаза, в которых отражалась мольба.
На мгновение.
И тут же отвернулась.
Грегори не видел ее лица, зато ему многое говорили ее движения, нервные, полные непонятной безысходности.
Люси тихо сказала:
– Надеюсь, ты понимаешь меня.
– Я подожду снаружи, – сказал он.
Люси резко подняла голову, и в ее глазах появилось вопросительное выражение.
– Тебе может понадобиться моя помощь, – тихо объяснил он.
– Нет, не понадобится. Уверена, я смогу сама...
– Я настаиваю, – с нажимом произнес он, перебив ее. – Сигнал будет таким. – Он поднял вверх ладонь со сдвинутыми пальцами, повернул ее к себе и обратно. – Я подожду снаружи. Если тебе понадобится моя помощь, подойди к окну и подай сигнал.
Люси открыла рот, как будто хотела снова запротестовать, но в конечном итоге просто кивнула.
Грегори подошел к окну и выглянул. Рассвет еще не наступил, но небо уже изготовилось к его встрече, на горизонте появилась узкая полоска света. Она сияла всеми оттенками пурпура и была так прекрасна, что Грегори жестом поманил к себе Люси, желая показать ей это поразительное зрелище. Он отвернулся, пока она надевала ночную сорочку. Босиком пройдя по полу, она подошла к нему, и он, прижав се к себе, уперся подбородком ей в макушку.
– Смотри, – прошептал он.
Казалось, что ночь кружится в каком-то странном танце, сверкающем и искрящемся, что в воздухе таится понимание – скоро все будет по-другому. Рассвет терпеливо ждал по ту сторону горизонта, а звезды уже стали меркнуть на темном небе.