— У нее была скучная жизнь по сравнению с твоей. Не было ни любовников-солдат, ни побегов из дому, только жестокий опекун, заставивший меня выйти замуж за деньги в обличье довольно красивого мужчины Джона Уэстона, от которого я через три года родила ребенка.
На следующий день они увидели, как весна пробивает себе дорогу, спускаясь с темных, покрытых цветами холмов и сверкая среди камней. Они долго гуляли, передвигаясь очень медленно, так как Поупу и Амелии было трудно идти быстро. Впервые увидев хрустальный ручей, они не смогли удержаться от восхищенных восклицаний. Поуп опустился перед ним на колени, погрузил руки в прозрачную воду, никогда не ведавшую прикосновений человека, и поднес ее к губам.
— Выпейте, Амелия, — предложил он, — похоже, это волшебная вода. Может быть, мы нашли панацею, которую оба искали.
Она опустилась на землю рядом с ним; воздух с болезненными хрипами вырвался из ее груди.
— Если бы не дочь, мой недуг не очень беспокоил бы меня. С тех пор как умер Ричард, жизнь мне не в радость.
Поуп криво усмехнулся. Борьба физической слабости с талантом никогда не давала ему покоя, а в дни, когда не оставалось сил выражать свои мысли на бумаге, он часто думал о самоубийстве.
— Моя жизнь — это затянувшаяся болезнь, — ответил он.
Амелия печально улыбнулась. Она была одной из немногих, кто его понимал.
— А вода холодная? — спросила Мелиор Мэри, подбегая к ним. — Мама, можно я помочу ноги?
Елизавета кивнула, снимая туфли, чтобы войти в воду вместе с дочерью. Маленький поток весело бурлил.
— Жаль, что я не взяла Сибеллу! — сказала Амелия. — Ей бы понравилось. Она обожает плескаться в воде.
Солнце скрылось за тучами, и неизвестно откуда вдруг задул ветер. Последние слова Амелии — «в воде» — несколько раз необъяснимо отозвались эхом, а Мелиор Мэри задрожала, стуча зубами. Ею овладело какое-то странное и страшное чувство, и Амелия, вероятно, тоже ощутила его, потому что добавила:
— Ведь правда, ты всегда будешь присматривать за Сибеллой, Мелиор Мэри?
— Не знаю, — правдиво ответила девочка. — Я ведь никогда ее не видела.
— Но вы познакомитесь и станете как сестры.
Опять вышло солнце, но Мелиор Мэри все еще было не по себе.
— Клоппер, это предзнаменование? — спросила она.
— Что?
— Эхо и холод.
— Вы слишком забиваете голову разными историями. Лучше помогите-ка мне распаковать эту корзину и наденьте чулки.
В тот вечер в их курортном доме был званый обед, который проводился для гостей раз в неделю. За длинным столом Поуп оказался рядом с миссис Майр. Ее резкий голос беспрестанно звучал у него над ухом.