«Все. Сейчас начнется», — словно поплавок вынырнула из глубины Лениного сознания нечеткая и безадресная мысль. Что именно «начнется», она не знала, но ничего хорошего не ждала. Память отказывалась предоставить сведения о последних часах ее жизни до попадания в это непонятное место. И вообще, все воспоминания словно удалили хирургическим путем: сознание было даже не как чистый лист, а как космическая черная дыра со сквозняком.
— Вань, ты орал? — выпалил задыхающийся мужской тенорок.
— Нет, не я, — густо и раздраженно ответил низкий голос с приятной хрипотцой.
— А кто? Кто? От тебя звук был. Вот зуб даю, от тебя! — визгливо вклинилась в диалог какая-то женщина.
— Верка, ты бы зубами так не разбрасывалась, при твоем муже их экономить надо. Не лезь в комнату, я не один…
— С трупом, — понимающе процедила невидимая Верка.
— Зайдешь, будет и труп. Иди лучше к глазу приложи что-нибудь. Вон заплывает уже. Достали вы со своими разборками, с девушкой отдохнуть невозможно.
— Вань, ну ты здоров отдыхать, если это твоя баба так воет! — задребезжал жалким хихиканьем тенорок.
— А сегодня полнолуние, — внезапно сообщил задумчивый юношеский голос. — Они в полнолуние всегда выползают и охотятся…
— Кто? — похоже, семейная чета резко сдружилась перед лицом опасности, поскольку вопрос был задан хором.
— Вампиры, оборотни, — медленно разжевывая слова, поделился с присутствующими образованный по части темных сил юноша.
— Короче, бабы мои. Понятно? — низкий голос явно издевался над недалекими пришельцами. — Кому блондинки, кому лысые, кому толстые, кому худые, тебе, Колька — Верка, а мне — с клыками и шерстью. Приелось однообразие, хочется экзотики…
Судя по дробному топоту и стуку захлопнувшейся где-то двери, кто-то из визитеров купился на этот бред.
— Ва-а-ань, я тоже хочу… с клыками и со всеми делами, — проныл юноша.
— Заходи завтра, Юрик. Обкуришься и приходи. У меня как раз все вырастет. Я правильно мыслю: сегодня укусит, завтра я при всех причиндалах буду? Я, кстати, давно на тебя глаз положил. Ох, мы с тобой оттянемся, — мечтательно протянул низкий мужской голос, явно принадлежавший широкой спине, загородившей дверной проем.
Юрик скомканно попрощался, не забыв сообщить, что как раз завтра он будет страшно занят.
— Вот придурки, — в сердцах выдохнул хозяин и, захлопнув дверь, зажег свет.
Лена зажмурилась. Сквозь слезы, обильно залившие глаза, она успела разглядеть Ивана. Память частично вернулась. Но события, последовавшие за падением в боулинге, восстановить не удавалось.
— Ален, ты почему орала-то? — он чем-то побулькал и довольно крякнул.