— По-моему, коттедж Мириам удален от твоей виллы на приличное расстояние, — сказала она.
— Верно, но… — начал было Эдвин.
— И потом, надо полагать, ты не так часто появляешься в Майами-Бич, правильно? — попыталась удостовериться Хилари.
Эдвин ответил на этот вопрос приглушенным стоном.
— Я не собираюсь выяснять с тобой, насколько мы будем удалены друг от друга, понимаешь? Единственное, о чем я тебя прошу, так это о продаже коттеджа. В нем может жить лишь тот, кто принадлежит к членам нашей семьи.
В первое мгновение Хилари не могла вымолвить ни слова. Да как он посмел в открытую заявить ей, что она хуже и ниже его?
— Ты не имеешь ни малейшего права указывать мне, что я должна делать. Я не ищу покупателя для своего дома, и это мой окончательный ответ, — процедила она сквозь зубы.
Эдвин нервно провел длинными красивыми пальцами по пышной шевелюре.
— Если ты мечтаешь иметь коттедж в Майами или его окрестностях, я попрошу своего агента подыскать тебе что-нибудь подходящее…
— Не стоит, — отрезала Хилари.
— А ты, оказывается, ничуть не изменилась. Все такая же безрассудная и легкомысленная, — с угрожающим спокойствием заметил Эдвин. — Тебе, конечно, и в голову не приходило, что дом моей прабабушки на протяжении вот уже полувека использовался только для летнего отдыха, что он не пригоден для постоянного проживания.
— Какое тебе дело до того, изменилась я или нет? — вспылила Хилари. — Ты не знаешь обо мне нынешней ровным счетом ничего!
Эдвин усмехнулся и обвел многозначительным взглядом выцветший топ и потертую джинсовую юбку Хилари.
— Ошибаешься, — невозмутимо ответил он. — Во-первых, я почти с полной уверенностью могу сказать, что ты нуждаешься в деньгах. Во-вторых, не сомневаюсь в том, что основные твои качества остались неизменными. Изжить подобные вещи практически невозможно.
— Если ты намекаешь на то, что я тебя обманула, то спешу напомнить: все, в чем я перед тобой провинилась, так это в том, что попыталась выдать себя за человека более взрослого и опытного. Больше не лгала ни в чем! — кипя от возмущения, заявила Хилари.
— Ну-ну, не волнуйся так сильно! — издевательски утешительным тоном произнес Эдвин. — Вообще-то о твоей уникальной способности врать я даже как-то забыл. Но сейчас мне пришлось вспомнить об отсутствии в тебе каких бы то ни было моральных устоев.
— Что? — Хилари непонимающе моргнула. Эдвин рассмеялся.
— Талантливая лгунья решила разыграть из себя святую невинность!
Хилари затрясло.
— А себя ты считаешь святым? — выкрикнула она, краснея от ярости.
— Нет, святым я себя не нахожу, моя дорогая, — все так же спокойно ответил Эдвин. — Но никогда в жизни не падал так низко, как ты. Крутить романы одновременно с двумя женщинами и спать с обеими — подобное кажется мне грязным и омерзительным.