Она обладала невероятной выносливостью, ведь сумела выстоять перед множеством таких страшных испытаний, о которых другие жен-шины ее возраста не знают ровным счетом ничего. Но потерять ребенка… Этот удар наверняка оказался бы для нее сокрушительным.
— Сначала расскажи мне подробнее, каковы твои условия, — поспешно ответила она.
Эдвин удовлетворенно улыбнулся и посмотрел на нее так, как смотрит победитель на поверженного врага.
— Мои условия очень просты, — смакуя каждое слово, произнес он. — Ты и Лили переезжаете сюда, и мы живем под одной крышей.
— Переезжаем сюда? — переспросила Хилари, хлопая ресницами.
— Да, моя дорогая! Ты получишь огромное количество самого соблазнительного и дорогого дамского белья, страстного партнера по сексу и все жизненные удобства. Многим представительницам прекрасного пола о таком можно только мечтать! — Эдвин поднял вверх указательный палец.
— Да как ты смеешь делать мне подобные предложения? — вспылила Хилари. — Считаешь меня продажной девкой?
— Зачем же пускать в ход столь грязные выражения? — Эдвин поморщил нос. — А предлагаю я тебе только то, о чем ты сама мечтаешь.
— Что? — выкрикнула Хилари, сотрясаясь от гнева.
— Успокойся, Хилл. И взгляни правде в глаза, — сказал Эдвин, закидывая ногу на ногу. — Если бы ты не жаждала заполучить то, что я по-честному облек в слова, ты никогда не переехала бы в Майами-Бич и не привезла сюда ребенка. А как можно быстрее продала бы завещанный тебе коттедж и больше носа сюда не казала. Но ты рискнула поселиться у меня под боком вместе с дочкой, а это говорит о многой.
Хилари сжала пальцы в кулаки. Так крепко, что ногти больно впились ей в ладони.
— Думаешь, я приехала в Майами-Бич с одним лишь намерением — повторно броситься в твои объятия?
Эдвин рассмеялся.
— Ты очень сообразительна! И была безумно рада, когда я пришел к тебе в коттедж. Не меньше, чем я. Я в этом не сомневаюсь.
— Ошибаешься! — выкрикнула Хилари. Эдвин пренебрежительно фыркнул.
— Если б я ошибался, ты не отправилась бы со мной в постель при первой же возможности!
Хилари опустила голову. Стыд, растерянность и боль стиснули ее сердце безжалостным плотным кольцом.
Может, он прав? — подумала она. Может, я и впрямь приехала сюда с целью возобновить отношения с ним? И просто боюсь признаться себе в этом…
Перед ее глазами возник светлый образ Лили.
Я обязана отставить в сторону личные прихоти и подумать о том, что лучше для моей девочки, продолжала размышлять она. Лили нуждается в отце и имеет право жить там, где живут ее именитые родственники. Глупо было бы лишать ее любви близких людей, а еще всех тех благ, которыми испокон века пользуются Айртоны. С другой стороны, нельзя допустить, чтобы по прошествии стольких лет малышка стала жертвой непредусмотрительности своих родителей: ведь наши с Эдвином отношения, основанные только на плотском влечении друг к другу, неизменно приведут нас к краху, к обоюдной ненависти…