— Отпустите меня, Максен, — умоляла она. — Вы больны и…
— Я долго был болен, — отозвался рыцарь.
Пот выступил на его лбу. Положив руку на ее грудь, он коснулся соска большим пальцем:
— Слишком долго…
И вновь Райна испытала незнакомое чувство, близкое к блаженству, когда ее ласкали пальцы мужчины. Ей раньше казалось, что она не способна испытывать наслаждение. В низу живота родилось сладкое тянущее ощущение, по телу разлилась приятная истома. Девушка, закрыв глаза, отдалась во власть телесной радости, какой не давал ей ни один мужчина. Это было больше, чем поцелуй, больше, чем прикосновение…
Тут таилось обещание чего-то удивительного, неизведанного. И опасного, поскольку оно исходило от норманна. Это мигом отрезвило ее.
— Нет! — воскликнула она. — Вы не хотите этого, вы не хотите меня!
Райна испытала облегчение, когда он убрал свою руку с ее груди. Но тут он начал поднимать подол платья.
— Вспомните Томаса! — в отчаянии напомнила она.
Рыцарь сверкнул глазами, и мгновенно желание покинуло его.
— Никогда я его не забуду. И вы тоже.
С этими словами норманн скатился с нее и улегся на спину.
Райна соскочила с постели, понимая, что сейчас ей лучше быть от него подальше. Она отошла настолько, насколько позволяла цепь, и обхватила себя руками.
Максен не отводил от нее глаз, но лицо его оставалось непроницаемым. Он, очевидно, был слишком утомлен. Отвернувшись, рыцарь закрыл глаза.
Низ его живота ничем не был прикрыт, и, скользнув взглядом, девушка успела заметить светлую плоть, покоящуюся в гуще темных вьющихся волос, твердые мускулистые бедра, еще мгновение назад не дававшие ей встать. Стон Максена заставил ее взглянуть на раненого.
Хотя рыцарь и не говорил ей об этом, Райна и так видела, как тот страдает. Неужели то, что он проделывал с ней, причинило ему мучения? Она стояла в нерешительности, не зная, что предпринять: прийти ему на помощь, как требовало сердце, или не подходить и не подвергать себя опасности, как предупреждал ее разум. Возобладало самосохранение. Девушка обошла постель и подошла к столу:
— Послать за Кристофом?
Он не ответил, а потом заснул.
Райна стояла, глядя на норманна. Что означают эти чувства, что он разбудил в душе? Как мог человек, которого она убежденно ненавидела, затронуть незнакомые, волнующие струнки в сердце? Почему она почувствовала так, как должна была себя чувствовать только с Эдвином? Почему? Она все еще стояла у стола, размышляя, когда из-за ширмы появился сэр Гай.
Ни слова не говоря, сэр Гай взглянул на девушку, отметив про себя, что на ней нет почти никакой одежды, затем подошел к постели: