Приняв решение, Маргарет постаралась успокоиться. Что бы ни случилось, нельзя ругать Пэйшенс. Она взяла ее на руки и, поглаживая по шелковистым кудрям, заставила себя весело и безмятежно заговорить с ней:
– Сегодня ты останешься здесь, со мной, в детскую не пойдешь. Я попрошу принести горячего молока, а потом мы с тобой поиграем, потом поужинаем, а затем вместе ляжем спать, и мама расскажет своей любимой девочке сказку. Хорошо?
– Хорошо. А еще я хочу волшебника, – размечталась малышка.
– Да, моя дорогая, – грустно вздохнула Маргарет, – всем нам хочется встретиться в жизни с волшебником.
Она поудобнее устроилась и, положив головку Пэйшенс себе на грудь, стала покачивать притихшего ребенка.
После бурных впечатлений дня молодая женщина чувствовала сильное утомление, и ее мысли невольно обратились к кружеву, которое всегда ее успокаивало. Темно-синяя подушка – подарок отца – лежала на комоде, а на ней снежно белела стопка накрахмаленных до хруста кружев со звездчатым узором, которые она недавно закончила. Как бы хотелось ей сейчас оказаться в деревне у мастерицы Бертранды Капелл. Они бы молча работали рядом, пока плетеный узор не заслонил бы собой все невзгоды и не окутал бы ее безмятежным покоем…
Ах, нет! Сейчас ей никак нельзя допустить такую беспечность. Наоборот, она должна напрячь все силы, чтобы осуществить свое решение.
– Я просил тебя прийти, но ты, видимо, слишком занята?
Вздрогнув от испуга, Маргарет обернулась. В проеме двери, опираясь на трость, с суровым выражением лица стоял дед. Маргарет не представляла, сколько времени он находится здесь, наблюдая за ней. Помедлив на пороге, дед по-хозяйски вошел в комнату, нарочито громко постукивая толстой тростью.
Опасаясь поддаться привычному страху и потерять решимость, Маргарет не стала смотреть деду в глаза. Она присела и стала успокаивающе поглаживать дрожащую Пэйшенс, которая с первыми звуками голоса деда забилась под одеяло.
– Вы же знаете, что Пэйшенс упала в реку, и я не могла ее оставить.
– И поэтому ты вынудила меня подниматься по лестнице? – зловеще начал граф.
– Но вы могли кого-нибудь послать справиться о ее здоровье.
– Кажется, я ясно приказал, чтобы именно ты пришла ко мне и обо всем рассказала.
– Думаю, я была вам нужна совсем не для этого разговора. Вы собирались осчастливить меня сообщением, что дали согласие Роберту на наш брак. Да как вы посмели сделать это за моей спиной?! – взорвалась Маргарет и, выпрямившись, с отчаянной смелостью шагнула к деду.
Они стояли лицом к лицу как непримиримые враги. Одетый, как всегда, в черное, граф нависал над ней своим огромным, хотя и ссохшимся с годами телом. Крупные узловатые пальцы с силой сжимали золотой набалдашник эбеновой трости. На изборожденном глубокими морщинами лице выделялись решительно выдвинутый вперед подбородок и запавшие голубые глаза, сверлившие ее с холодной яростью.