— Извини, братишка. — Клив хлопнул Флинта по плечу и поспешил вдогонку за братьями Бун, устремившимися в ближайший салун. — Подождите, ребята, я с вами.
Зарегистрировавшись в какой-то развалюхе, которая служила здесь гостиницей, женщины тоже отправились в общественную баню, и после десяти дней пути горячая вода и мыло показались их измученным телам божественной сказкой.
Мод тут же удалилась в комнату, заявив, что для разнообразия желает как следует выспаться.
— А что у Флинта на ужин? — спросила Гарнет, когда вечером встретилась за столиком с Хани и Люком.
— Он взял из походной кухни солонину и все необходимое для кофе.
Она несколько минут переставляла тарелки с места на место.
— Пожалуй, я отнесу ему этих цыплят. Они просто восхитительны.
— Будет очень мило с твоей стороны, — пробормотала Хани, усердно пережевывая свою порцию.
— И вот еще что. Раз уж у нас смежные комнаты, вы можете положить ко мне Джоша. Пусть этой ночью поспит со мной.
— Правда? — В голосе Хани затеплилась надежда. — А он тебя не стеснит?
— Конечно, нет.
— Вы, дамы, в бане между собой сговорились? — подозрительно поднял на них глаза Люк.
— Ну что ты? — вскинулась было Хани, но тут же расплылась в улыбке, и на ее щеках появились очаровательные ямочки. — Сговорились, если бы только додумались.
Сам Джош внимательно следил за ходом разговора.
— Тетя Гарни, а ничего, если с нами устроится Амиго? Он ни за что без меня не заснет.
— Да-да, тетя Гарни, — поддакнула Хани. Она изо всех сил пыталась сохранить серьезную мину, но в глазах плясало буйное веселье. — Вот видишь, какие трудности у Амиго — бессонница. Правда, я, честно говоря, не заметила, потому что постоянно спотыкаюсь о спящего на полу пса.
— Ну что ж, — согласилась Гарнет, — я бы пустила к себе Амиго, но только если бы меня кто-нибудь поцеловал в щеку.
— Вот Амиго и расцелует тебя слюнявым языком, — заявил Люк. — Будешь представлять, что это дядя Флинт.
— Нет, тетя Гарни имеет в виду меня, — поправил отца Джош.
— А разве ты уже умеешь целоваться?
Теперь мальчик совершенно оказался сбитым с толку и посмотрел на мать:
— Мама, я умею?
— Конечно, нет. Так умеет целоваться только твой папа.
— Э-ге, соечка, — возмутился Люк. — Ты-то на чьей стороне?
Гарнет рассмеялась и покачала головой:
— Мы все слишком долго были на солнце, немного перегрелись и поэтому разговариваем, как подвыпившие.
— Подвыпившие или нет, — Хани стиснула руку подруги, — но твое предложение нам по душе.
— Это правда, Гарнет, — сдался Люк. — Только не могу взять в толк, почему мы здесь сидим и теряем время?