— А кто они такие, джейхокеры? — встрепенулась Хани.
— Орудуют в Канзасе и хуже каторжников, — объяснил Люк. — Хотя изображают из себя законников и требуют мзду со всех, кто пересекает Канзас. А у тех, кто не может с ними расплатиться, забирают скот. И не останавливаются ни перед чем, даже перед убийством.
— Да это же форменный разбой! — возмутилась Хани.
— Конечно, — согласился Клив. — Но к тому времени, как стада достигают Канзаса, большинство старших погонщиков не хотят неприятностей и предпочитают лучше откупиться, чем рисковать жизнью гуртовщиков.
— Гурт был большим? — поинтересовался Флинт.
— Около тысячи голов.
— А старший гуртовщик?..
— Даллас Фентон, — ответил Люк.
Флинт покачал головой:
— Черт побери! Даллас Фентон — лучший гуртовщик в Техасе. Резвее любого бычка.
— Так вот Бен Уорд сказал, что в Абилине объявился некий Маккой, который ударил по рукам с железнодорожниками и скупает всю техасскую говядину, как только скот оказывается в городе. В шестьдесят седьмом на Север перегнали только тридцать пять тысяч голов, в прошлом году уже семьдесят, а в этом ожидают до трехсот!
— И сколько у Бара Кея было верховых? — поинтересовался Клив.
— Десять погонщиков, не считая самого Фентона и стряпухи.
— А сколько голов у тебя, Люк?
— Думаю, после клеймения будет около четырехсот.
На этот раз Клив присвистнул:
— Четыре сотни голов!
— Теперь понимаешь, в чем разница продавать их здесь или там? Шестнадцать сотен долларов и шестнадцать тысяч — это совсем не одно и то же.
— Откуда, черт подери, у тебя четыреста голов? — Изумленное выражение не сходило с лица Клива. — В прошлом году я привел тебе двести.
— Я считаю с телятами, — ухарски улыбнулся Люк. — Твой бык даром времени не терял. На северных пастбищах у меня около трехсот клейменых коров. И я уверен, около сотни разгуливает по полям.
— Думаешь, они твои? — хмыкнул Флинт. — Я слышал, что кража скота в здешних краях по-прежнему запрещена.
— Конечно, есть и приблудшие, — признался Люк. — Надо будет отделить их от стада. Но мы имеем полное право ставить клеймо «Трипл-М», если обнаруживаем на наших пастбищах корову или теленка.
— Но как ты узнаешь, имеет ли силу старое клеймо перед тем, как присваивать корову? — заинтересовалась Хани.
— По последнему изданию каталога. Если в нем нет какого-нибудь клейма, значит, оно не зарегистрировано — можно смело его перечеркивать и ставить свое.
— А как это делается, папа? — подал голос маленький Джош.
— Очень просто, сынок. Поверх старого клейма наносится крест, а рядом выжигается свое.
— Ух ты! — Глаза мальчика широко раскрылись. — Но корове же больно!