– Как печально, что нас покинул Клод Блэкмор… – начал он издалека и тяжело вздохнул.
Бьюфорд, соглашаясь, кивнул:
– Да, он был еще так молод. Моложе меня. – Тисдейл сделал большой глоток бренди. – Есть над чем задуматься, скажу я тебе.
– Я слышал, его сестра вернулась в город.
– Лили? – удивленно спросил банкир.
– Да, а я и забыл, как ее зовут. Постой-ка, ты ведь, кажется, ухаживал за ней?
Бьюфорд замер, взгляд его затуманился.
– С тех пор прошла целая вечность. Как будто это было не со мной. Не могу поверить, что Лили действительно вернулась, и сомневаюсь, что она останется здесь надолго.
Теперь замер Морган.
– Ну что ты, она непременно останется, – сказал он с большей горячностью, чем следовало.
Он сам не раз думал, что Лили совершенно далека от ведения домашнего хозяйства и ничего не знает о воспитании детей, но ему никогда не приходило в голову, что эта женщина способна сдаться и уехать из Нью-Йорка.
– Ты знаешь, ведь Клод оставил на ее попечение детей. Она просто не может уехать.
Теплая улыбка неожиданно осветила лицо Бьюфорда.
– Возможно, ты и прав. Но Лили никогда не делает то, чего от нее ожидают. Она непредсказуема. – Он с сомнением покачал головой. – И к тому же величайшая упрямица из всех, кого я когда-либо знал. Боже, как она была красива!
Морган с раздражением отметил, что его больно задевает то, как этот денежный мешок рассуждает о Лили. Это было тем более странно, что основная цель проникновения в клуб толстосумов и политиков и состояла в том, чтобы разговорить банкира. Но как бы то ни было, теплота тона, даже некоторое благоговение, с которым Тисдейл произносил имя Лили, заставили Моргана испытать нечто вроде ревности.
– Думаю, именно из-за своего упрямства она и влипла в эту историю, – сказал он, желая продолжить тему.
Бьюфорд задумался над этими словами, затем пожал плечами:
– Возможно. Но в глубине души я всегда чувствовал, что увлечение живописью не доведет ее до добра. Если бы она не стала ходить на занятия в этой школе искусств, то, думаю, мы с ней… – Он резко оборвал себя и опустил взгляд на хрустальную рюмку, как будто видел в ней, как в магическом кристалле, нечто совсем иное, нежели бренди.
– Какая еще школа искусств? О чем ты? – спросил Морган, подавшись вперед. – О какой школе ты говоришь?
– О школе искусств миссис Гарднер. Ты должен ее помнить.
Но Морган не помнил. Он никогда не слышал о школе искусств миссис Гарднер, однако не в его интересах было признаваться в этом.
– Конечно, теперь я припоминаю.
– Миссис Гарднер закрыла школу буквально через несколько месяцев после скандала. Еще бы ей было не сделать этого! После того, что произошло, ни один добропорядочный отец не послал бы туда своего ребенка. Вот Мельве Гарднер и пришлось отойти от дел. С тех пор я больше ничего о ней не слышал. – Бьюфорд усмехнулся. – Знаешь, говорили, что у Лили был настоящий талант.