И Кит ей верил. Эта загадочность мучила ее, что слышалось в голосе. В месте, которое должно принадлежать родителям, зияла пустота. Но чувство вины, шевельнувшееся в нем из-за его бестактных расспросов, быстро было отодвинуто на второй план желанием докопаться до сути. Все вместе это выглядело странным – смерть родителей, какой-то непонятный наблюдатель на опушке, таинственный внутренний мир Джеймса Мейкписа...
– Пожалуй, – предложил он как бы невзначай, – вам стоит спросить тетушку, от кого вы унаследовали ваш талант к рисованию – от отца или матери?
При всем желании ему было трудно расспрашивать Франсис Перриман напрямик о Джеймсе Мейкписе. Другое дело – подтолкнуть ее племянницу сделать это за него.
Сюзанна все еще выглядела смущенной, что было ей весьма к лицу. Она поспешно захлопнула альбом.
– Да, любопытно было бы знать. – Спокойный вежливый ответ.
Ему больше нравилось, когда она иронизирует, смущается или напускает на себя надменный вид...
– Вы умеете ездить верхом, мисс Мейкпис? – спросил он неожиданно для себя.
– Да, и весьма неплохо. – И добавила, словно спохватившись: – Спасибо. – И высоко подняла подбородок, как флаг перед битвой.
Вот так-то лучше.
– Завтра утром прошу вас подойти к моим конюшням. Мы поедем на поиски папоротников – верхом.
Тут ее лицо несколько прояснилось. И вот что странно – ему было приятно, что он сделал ей приятное. Хотя речь шла о сущем пустяке.
Жаркий день сменился прохладным вечером. Сюзанна наблюдала, как тетушка Франсис проворно, умело и деловито складывает поленья в камин. Она явно не видела в этом занятии ничего зазорного. Сюзанна вспомнила, как много лет привычно просыпалась, оттого что горничные начинали топить камины. Она сонно поворачивалась на бок, наблюдая, как ныряет белый чепец на голове суетящейся с углем девушки, и ждала, пока комната прогреется достаточно, чтобы вылезти из кокона мягчайшего одеяла, даже если она гостила в это время в чужом доме.
Тетя Франсис нагнулась поправить поленья, встала коленями на край камина и схватилась рукой за поясницу. Ставший уже привычным двойной стыд охватил Сюзанну. Оттого что у тети не было служанки, чтобы сделать даже такую обыденную работу, как растопка камина. И оттого, что сама она не имеет не малейшего понятия о том, как это делается.
Она такая… ни на что не годная! Это было совсем новое ощущение. Раньше не было надобности быть на что-то годной.
– Позвольте мне... – тихо проговорила Сюзанна. – Я... я сама разожгу огонь.
Тетя удивленно оглянулась.
– Вообще-то я уже все сделала, деточка. Но завтра вечером, если тебе это доставит удовольствие, можешь попробовать.