— Она сказала, что на мне порча. И на маме. И предложила помощь. А у меня зачет до сих пор не сдан, с Танькой в ссоре, с Валеркой проблемы, бабушка заболела — одни неприятности.
Васса вздохнула, опустилась рядом с девушкой на диван и обняла ее за плечи.
— Настенька, никогда не надейся на чудо. Никогда не унижай себя слабостью и неверием в собственные силы. Никогда не рассчитывай на другого. Если хочешь быть свободной и счастливой, помни, что руки человеку даны для умения, голова — для ума, а душа — для любви, надежды и крепости. Осознаешь это — весь мир будет твоим, нет — зачахнешь на его задворках. — И ласково улыбнулась. — Ты напоишь меня чаем? Или я умру от жажды?
Весна, 2003 год
«30 марта.
Вчера вернулись в Москву. Из ласкового Крыма. От синего моря, чистого неба, ясного солнца. И вот что я обо всем этом думаю.
Один лысый гангстер с легендарным башмаком одарил щедрой хмельной рукой свою родню — передал Крым ридной Украине. Другой — гривастый и седой — по пьяни обкарнал страну. Отчикнутый кусок прихватил лоскуток: а почему не подобрать, если плохо лежит ? Троица бражников схватилась беспутными лапами за тупые ножницы и принялась кромсать по живому — лесам, морям, судьбам. Под этот разгульный крой попала и наша съемочная группа.
Слава богу, Эдик Кривогоров остался жив, только валяется сейчас на продавленной койке ялтинской больницы, а не раскатывает по московским улицам в стареньком «Фольксвагене». Михаил Яковлевич отделался сердечным приступом. Что испытала я — даже бумага не стерпит. Остальные пережили шок. «Борцы за самостийную Украину», как и следовало ожидать, оказались заурядной швалью: наркоман и вор, выпущенный из тюрьмы три месяца назад. В каком горячечном бреду родился их безумный план, когда и кто «мыслитель» — теперь не узнать. Обоих отправила на тот свет пара снайперских пуль.
Но тарабарщина с НОСУ в свихнутых мозгах возникла не случайно. Воздух настолько пропитан беспределом, что заразиться этим вирусом проще пареной репы, особенно когда в башках гуляет ветер. Телевидение с упоением смакует кровь, насилие, разбой. Газеты захлебываются построчным дерьмом о ловких махинациях, произволе и безнаказанности, честности, бесчестии, убийствах. Правда путается с ложью, все смешалось, как в свинской кормушке. В Чечне — привычная мясорубка, в мире — непривычная бойня. И те, и другие бьются за благородные идеи. У народов потихоньку «едет крыша» от кулачного права. Широкие шаги «больших» людей заставляют семенить «маленьких». Если кто и отстанет, попадет под подошву — не беда. Лес по дереву не плачет! Примитивный хапок прячется за высокие фразы о свободе и демократии. Бывалые мазурики позвали молодых, и эти стали красть не церемонясь. Бывалые растаскивали земли, клевреты вычищают недра. Старые палили из пушек за власть, молодые тихой сапой прикарманили страну.