— Послушай, Вера, — начала Мэгги и подумала, что ее саму непросто понять, ведь она отлично знала, что Вера предпочитает имя Венера, — ты на каком этаже?
— Не понимаю, какое это имеет отношение… Ладно. На том же, что и ты. Я узнавала.
— Ты узнавала? А зачем… Не важно. Вера, я знаю, что ты была не в себе, но попробуй вспомнить, ты закрыла дверь номера, когда выходила?
Венера подняла голову и зажмурилась, вспоминая. Ее глаза и руки шевелились, когда она мысленно повторяла свои действия. Направо… налево… опять направо… Она посмотрела на Мэгги, потом на Вирджинию и издала истерический смешок.
— Ой, мамочки!
В номере Мэгги была просторная гостиная, где стояли два огромных белых дивана, а между ними — большой кофейный столик неправильной формы, но при этом оставалось достаточно места. И сейчас Мэгги вышагивала по комнате. Практически металась.
— За ней следят. Кто-то хочет, чтобы она сошла с ума, сломалась или просто уехала из города. Это очевидно, — Мэгги повторяла это не в первый раз с того момента, как они все вместе вернулись в номер. — Кому-то она очень не нравится.
— Кому-то, кроме тебя, дорогая? — спросил Сен-Жюст. Он старался не язвить, честно старался, но Мэгги начинала действовать ему на нервы. А виконт и без того пребывал в расстроенных чувствах из-за одной нахальной дамы — та не просто обняла его и поцеловала, а облапила и обслюнявила.
— Алекс, мне кажется, она права, — произнесла Вирджиния, которая прилегла на диван. Она достала из портфеля вязальный крючок, пряжу и теперь творила нечто под названием «бабушкины квадратики», которые, по ее словам, соединятся и станут одеялом. Квадраты были исключительно белые и голубые, ибо, как поведала Вирджиния, доктор обещал, что на этот раз родится мальчик, и муж потребовал, чтобы в детских вещах не было ничего розового.
Стерлинг сидел напротив и беспокойно поглядывал на нее, словно боялся, что она родит в любой момент, а ему хотелось бы избежать этого зрелища. Бедняга. Разъяснения Вирджинии по поводу какого-то «ультразвука» и особенно того, что доктор назвал «стебельком», привели его в полное недоумение, и ему оставалось только таращить глаза.
— Я уверена, что права, Вирджиния, — продолжала Мэгги. — Сначала ковбой, теперь мыши. Я хотела пригласить Веру к нам, но эта Банни Уилкинсон набросилась на нее и уволокла в свой номер.
— Который находится на другом этаже, — напомнил Сен-Жюст, выразительно посмотрев на двойные двери номера, под которые Мэгги затолкала плотно скрученные большие махровые полотенца. — Как ты думаешь, мыши умеют пользоваться лифтом?